Это был вечер нежданных звонков.
Сперва позвонили соседи, «Не у вас ли шумит
перфоратор?», и я терпеливо объяснила каждому, что мама уехала
отдыхать на море и, значит, в пределах нашей квартиры нет никакого
ремонта, даже самого мелкого.
– Как это нет? А где же тогда гремит?
– Понятия не имею, – ответила я и отключила телефонную трубку в
надежде поставить на этом точку.
Но не прошло и пяти минут, позвонила старшая по
подъезду и недвусмысленно пригрозила вызвать полицию, если
немедленно не прекратится шум.
– Да вызывайте, кого хотите, – в сердцах согласилась я, и теперь уж
не просто отключила трубку, а выдернула из розетки телефонный
шнур.
И тогда возле окна на туалетном столике затренькал мой
старенький айфон.
«Неужели опять они?!» – подумала я, хватая его со столика, но это
оказалась мама.
– Как у тебя дела? – спросила она заботливо, материнским чутьем
угадывая настроение дочери.
– Прекрасно, – буркнула я в ответ.
– А почему такой раздраженный голосок?
– Да соседям отчего-то чудится, что у нас гремит перфоратор.
– Попробуй их успокоить.
– Я уже пробовала. А они все равно своё, и даже старшую по подъезду
подключили. Я ей слово, а она рычит…
– Ах, не ссорься с ней ради бога, – примиряюще сказала мама. –
Во-первых, конфликтовать с человеком у власти, всё равно, что
плеваться против ветра. Запомни уже банальную истину. А во-вторых,
Ангелина на самом деле очень отзывчивая и добрая женщина. Просто
голос у нее грубоватый.
«Не ссорься с начальством, иначе неизбежно наживешь неприятности» –
главная заповедь, которую мама внушает мне чуть ли не ежедневно
последние несколько недель.
– А как на работе? Все в порядке?
Разумеется, она об этом спросила, как же иначе.
Любимая дочка только что устроилась на работу в выставочную
компанию и будет заниматься подготовкой грандиозного шоу с участием
самых именитых дизайнеров. Когда я только собиралась пойти на
собеседование – волновалась, словно решалось, остаться ли мне в
живых. Все-таки первая должность после окончания академии. Опыта
никакого, протекции тоже. Единственный козырь – красный диплом, на
который в итоге никто не взглянул.
Я хотела ответить на мамин вопрос, что на работе все
в порядке, рутина и прочее, и тут внезапно увидела, что меня
вызывает абонент из списка «Важные номера». Взглянула и обомлела.
Директор выставки!
– Мам, я перезвоню тебе чуть попозже, ладно?
– А что у тебя такое? Плохо слышно.
Объясняться не было времени. Я переключилась на
нового абонента и самым приветливым тоном произнесла, подбавив в
осатаневший после всех перипетий с перфоратором голос немного
растворимого сахара:
– Да, Викентий Петрович. Добрый вечер.
– Конечно, добрый. Я еще ничего не сказал, а ты уже «Да». Политика
соглашательства, однако, – ответил он шутливым тоном. – С
экспонентами разобралась?
– Почти, – решила я не лукавить и с гордостью сообщила. – Пятеро
уже дали согласие, что будут участвовать в выставке.
– Отлично. Тогда забей их в базу, а с остальными разберешься в
ближайшие дни. Сейчас у меня к тебе поручение другого рода. И не
поручение даже, просьба. Я тут застрял на даче с машиной и,
кажется, надолго. Не могла бы ты заменить меня на шляпной
вечеринке? Я понимаю, что сегодня суббота и все такое, но дело уж
очень важное.
– Где заменить?.. – оторопела я и повторила, чтобы уточнить, хорошо
ли расслышала. – На «шляпной вечеринке»?
– Только не говори, что ни разу о ней не слышала, – пожурил меня
директор. – Это деловое мероприятие с небольшим фуршетом, где можно
познакомиться с нужными людьми и пригласить на выставку, которую мы
готовим. Сегодня там будет присутствовать сын хозяйки и его
приятель Ян Данилевский, очень известный модельер, ученик самого
Виктора Зониса. Вряд ли он приедет надолго, так что постарайся его
застать. Поговори с ним. То да сё. Возможно, он согласится
поучаствовать в нашей выставке в качестве экспонента, надо только
ему намекнуть. Ну, ты меня поняла, надеюсь.
