Я обладаю всем миром.
Обладаю каждым сердцем. Могу обладать каждой женщиной. Провести
ночь с темным богом, с богом порока, который выполнит все их
желания, разве не об этом мечтает каждая? Они прятали свою страсть
в темных уголках души… И я знаю все их секреты и тайны… Их темные и
сладкие мечты, которые они скрывали под масками добродетели и
любви… Ты никогда не знаешь, бывшая богиня света, о чем мечтает
женщина, которая идет под ручку с любимым… А она мечтает о
том, чтобы он однажды был груб и жесток, чтобы терзал ее и мучил,
наслаждался ею, как самой сладкой победой. Но он нежно гладит ее
руку и сухо целует в щеку, а она улыбается ему фальшивой улыбкой, в
тайне желая страстного и сочного поцелуя на раскаленных
простынях… Я знаю, куда скользит ее рука в тот момент, когда
она закрывает глаза и отдается мечтам… Я способен выполнить самое
сладкое, самое страшное, самое сокровенное желание, в котором ты
боишься себе признаться...
Бог Тьмы
ПРОЛОГ
Полумраке виднелся черный силуэт, а
через мгновенье с шуршанием раскрылись огромные черные крылья, как
у птицы. Сон про убийство встал перед глазами, сердце вздрогнуло от
ужаса, и тут же оборвалось, когда послышался отнюдь не вкрадчивый
голос: «Тебе конец, богиня!».
- Что?!! – удивилась я, не ожидав
такого поворота событий!
- То, что слышала! – голос был
величественным и насмешливым, а по моей щеке скользнул коготь.
Я дернулась, оставив в его руках
часть платья, и бросилась бежать, видя, как из-за черной двери
сочится тьма. Она заполоняла все вокруг, растекаясь, словно
живая.
Я бежала, старясь не оглядываться,
слыша лишь свое сбивчивое дыхание и шелест белоснежной туники. К
сожалению, времени, чтобы заняться угрызениями совести, у меня не
было, но я всячески пыталась исправить это упущение, ускоряя
темп.
- Вот угораздило меня! – тихо
всхлипывала я, не узнавая свой уютненький храм. Если раньше он был
пронизан слепящим, ярким светом, то сейчас свет угасал, уступая
место тьме. Белоснежные колонны чернели, словно от старости, а
последний луч света, падающий на волшебное зеркало, померк,
погружая все вокруг в холодный, пугающий и беспросветный мрак.
Свет, который исходил от меня, все
еще освещал очертания зала и черный пол, а я лихорадочно металась
между колонами, пытаясь найти место, где можно спрятаться от того,
что идет за мной попятам. Тьма клубилась под сводами мрачного
потолка, сочилась, поглощая все вокруг и растворяя в черноте. Мои
зубы стучали, а я знала, кого скрывает этот непроглядный и чарующий
мрак.
По спине шустро пробегали
мурашки первобытного ужаса при мысли, что мой свет уже не может
развеять тьму, которая сгущается, словно обволакивая меня.
Мне показалось, или я слышала шелест
крыльев? Или это шелест длинного подола, который я придерживала,
чтобы не наступить, мечась по собственному залу.
Сердце лихорадочно колотилось, а я
видела перед собой все ту же стану мрака, чувствуя, как мой свет
постепенно угасает. Я прижалась к черному мрамору колонны, которую
нащупала в потемках, пытаясь хоть на минуту перевести дух. Из
тонких дрожащих пальцев вылетел маленький яркий светлячок, пытаясь
мужественно сражаться с подступающим и пожирающим все краски
мраком.
- Отдайся мне, - шептала
темнота, пока я мысленно пыталась представить, куда бежать дальше,
направо или налево. Весь мир был окутан непроглядной пеленой, а мои
глаза лихорадочно искали выход.
- Ф-ф-фигушки, - сглотнула я,
чувствуя, как меня пробирает мурашками неприятностей до самой
совести. Это я во всем виновата! В ушах до сих пор звучали крики:
«Уничтожить богиню! Это она навлекла на нас тьму!».
Сердце оборвалось, как только
послышался неожиданно нежный шорох крыльев и подозрительно мягкие
шаги. Я оборачивалась по сторонам, пытаясь понять, откуда они
доносятся, но в непроглядном мраке было сложно сориентироваться.
Глухие удары перепуганного сердца гулко вторили каждому шагу
крадущейся тьмы, а призрачное эхо разносилось по всему
залу.
