- Я сделал все, что мог… Сообщите герцогу Ландару, что его
бедная жена скончалась родовыми муками, - послышался надо мной
старческий голос, полный сожаления.
Следом донесся громкий всхлип: “О, горе! Бедняжка!”.
И кто-то в голос заревел.
Мою руку подняли и положили мне на живот. Следом положили
вторую.
Так, какому герцогу и что они собрались сообщать? О чем это они?
Я даже не беременна! Мне банально не от кого!
Чьи-то руки прикоснулись к моим векам, оттягивая их вниз.
Какой плохой сон! Ну его нафиг! Брысь! Эля! Просыпайся!
Я попыталась отогнать плохой сон, требуя свой законный, хороший.
Где мои знойные брюнеты, шепчущие слова любви? Где роскошные платья
и выигрыш в лотерею? Мне спать осталось два часа. И я хочу, чтобы в
эти оставшиеся до будильника два часа два знойных брюнета шептали
мне о том, как любят меня и как я выиграла в лотерею миллионы.
Воцарилась тишина. Я успокоилась. Сейчас будет хороший…
- Нужно отдать распоряжение о погребении, - наконец произнес
старческий голос.
Опять?
Я открыла глаза, видя, как на меня с застывшим на лице ужасом
смотрят две женщины. Одна немолодая, вторая примерно моя ровесница.
На постели сидит пожилой солидный мужчина в черном бархатном
сюртуке. Рукава были закатаны, от чего виднелись белые манжеты.
Старик медленно повернулся, как вдруг подпрыгнул от
неожиданности. Золотые очечки съехали так, словно вот-вот упадут и
разобьются.
- Мадам?! - дернулся он. В его белесых глазах читался не то
ужас, не то удивление.
- Вы кто? - прошептала я, сама пытаясь дернуться.
- Она жива! - радостно закричала старуха, растирая слезы на
щеках. - Мадам Эльвина жива! О, боги! Это настоящее чудо!
Мужчина поправил съехавшие очки, щелкнул чемоданчиком и достал
оттуда какую-то трубку. Он приложил ее в моей груди, поцокал
языком, удивленно приподнимая седые брови. Потом проверил пульс и
тут же сложил трубку в чемоданчик, щелкнув замком.
- Герцог хочет увидеть сына! - послышался женский взволнованный
голос в открытую дверь.
И тут в дверь вошел мужчина, от которого сердце замерло в груди
Я даже приоткрыла рот от удивления, видя, пожирая глазами этот
образ. Темноволосый, слегка растрепанный, глаза с какой-то
поволокой, могучий, как Геракл, красавец застыл посреди комнаты.
Служанка прятала собой таз, в котором лежали розовые тряпки и
пыталась бочком обойти его, чтобы юркнуть в дверь.
- Ваша супруга чувствует себя намного лучше! - уставшим голосом
произнес старик. - Так что с уверенностью могу сказать, что хоть
роды и были тяжелые, но прошли, можно сказать, успешно! И мать, и
новорожденный живы!
Темноволосый красавец посмотрел на меня, а я поймала себя на
мысли, что чувствую какое-то внутреннее волнение. Красивая могучая
шея переходила в роскошный торс. Камзол был расстегнут, обнажив
белоснежную сорочку, сквозь таинственную полупрозрачность которой
угадывались рельефная грудь и пресс.
А этот взгляд темных, почти черных глаз! Он стоил тысячи
взглядов! Он очаровывал сразу, как только касался тебя. Словно
тысяча тоненьких невидимых иголочек, впивались в твое тело, вызывая
какую-то сладкую дрожь, трепет и волнение. Рядом с таким красавцем
хотелось казаться беззащитной маленькой девочкой.
- Я благодарен вам, доктор Саммерс, - произнес красавец, а нотки
его голоса заставили по телу пробежать толпу мурашек. Низкий,
бархатный, чуть с хрипотцой, он способен был соблазнить даже
словом: “Здравствуйте!”.
Неужели он идет ко мне?
Сердце притаилось, а я видела, как красавец, подошел к кровати и
взял мою руку, чтобы прикоснуться к ней поцелуем. В его опьяняюще -
красивых глазах женское сердца способно было прочитать все, что оно
хотело!
От волнения я даже не нашлась, что сказать.
