- Эрцилия! - орал дракон, а в избушке даже стеклышко на окне
дрожало от его рева. Кажется, он пролетел над нами и не заметил
маленького убежища. Я зажмурилась. - Эрцилия!
Сестра вздохнула:
- Так я и знала, что тебе не понравилось помолвочное кольцо!
- Какое кольцо? - прошептала я, глядя на сестру.
- С вот такенным камнем! - заметила Тесс, высунув руку и показав
камень, размером с голубиное яйцо.
- Я ему сразу сказала, что этот стеклорез пусть сам носит! -
фыркнула сестра. А я не понимала, что она говорит. Точнее, не
верила. - Такое неуважение! Ты же даже перчатки с ним не наденешь!
А если носить его поверх перчатки, то ты его потеряешь! Я тебя не
первый день знаю! Ты год назад на балу потеряла мое кольцо! Я сразу
так и сказала герцогу, а он уперся, мол, кольцо должно быть
соответветствующее статусу! Аспен ему тоже говорил, что колечко
должно быть не таким! Например, как мое!
Сестра высунула руку и показала мне изящное кольцо, похожее на
покрытое каплями росы золотое кружево.
- Но герцог решил все по-своему! И вот что из этого вышло! -
вздохнула Тесс.
То есть, получается, Даниэль, не собирался разрывать помолвку?
Он просто хотел подарить мне кольцо, как и полагается, при наличии
симпатии между будущими супругами.
- Я бы ему в лицо швырнула этот стеклорез! Совсем дурак! -
фыркнула сестра. И высунулась в окно. - Летай, летай! Так тебе и
надо! Надо слушать, что тебе говорят! А не твердить свое: “Я
герцог! Я герцог!”. Ну и что, что ты герцог! Носить -то не
тебе?
Тесс закрыла окошко, фыркнула и уселась рядом со мной.
- Ну все, сейчас вернется папа! И все ему объяснит. На пальцах!
Он зачем у меня твое кольцо взял? Я же ему все объяснила даже!
Аспен - свидетель! Кстати, а кольцо я положила на место или нет? Не
помню. Не важно! - махнула рукой Тесс. - Завтра мы с тобой поедем в
город, возьмем твой стеклорез, вернем его в ювелиру и возьмем
что-нибудь приличное! А не это позорище!
Я до сих пор не могла поверить, что Даниэль согласился сохранить
помолвку. И не просто сохранить!
По местным обычаям помолвка на словах - это одно дело. От нее
можно отказаться в любой момент. Не получилось, не срослось, лишили
наследства и умерла любимая канарейка. Отношения держаться на
честном добром слове и добром имени.
Но помолвка с кольцом - это совсем другое.
- Эрцилия!
Голос дракона, словно раскаты грома сотрясал лес.
- Пойдем, - вздохнула я, растирая слезы.
- Ага! Конечно! Сиди пока! - неожиданно заметила сестра. - Пусть
страдает! Мужчинам страдать полезно. Чем больше они страдают, тем
больше ценят!
И мы посидели еще. Ветер завывал за окнами. Над лесом страдал
дракон. Я же сначала чувствовала, что Тесс права. Потом я стала
чувствовать бессердечной сволочью, слыша раскаты рева:
“Эрцилия!”.
- Пусть думает, что тебя волки съели! - усмехнулась Тесс,
протирая запотевшее от тепла окошечко.
- Ежики унесли и белки обесчестили! - фыркнула я, не зная даже
который сейчас час. - Нянюшка, небось, опять с ума сходит.
- Не переживай, у нее есть Донна. Донна, услышав новость, что ее
граф сбежал не знает, радоваться или плакать! - заметила Тесс, а я
слышала, как лес снова сотрясается от рева: “Эрцилия!”. - А вдруг
он сбежал, чтобы убить ее?
Вот об этом, кстати, я не подумала.
- Ну все, пора! - заметила Тесс. - Теперь можно!
Мы стали по очереди вылезать. “Пока, домик!”, - попрощалась
Тесс, которая очень любила его. - “Пока, Эллеонора!”.
Любимая кукла сестры провожала нас остекленевшим взглядом. Рядом
сидела моя “любимая кукла” из детства Аврора. Она была лысой и
напоминала Голлума.
- Вот смотрю я на твою любимую куклу, понимая, что это не тебе
за него должно быть страшно замуж выходить. А ему на тебе жениться!
Будет себя плохо вести, я ему эту куклу покажу! - усмехнулась
сестра, когда я аккуратно ставила ногу на ступеньку. После избушки
все на улице было так холодно. А мы почему-то шли на полянку. Когда
деревья закончились, Тесс взяла снег и насыпала его на меня.
