Проснулся за полчаса до рассвета.
Отжался сто раз, сделал упражнения на гибкость. Очистил оперение
хвоста – оно должно быть идеально. Готово. Судя по звукам за
пределами моей спальни, кто-то из мужчин супруги решил устроить
себе дополнительный прием пищи. Зря. Еще растолстеет и потеряет
любовь Софии.
Перед тем, как дойти до ее кабинета,
проверил, кто шуршит на кухне. Хм, фиолетовые шерстинки в воздухе…
Ответ очевиден.
– Приветствую вас, священный зверь.
Вы давно пришли?
Цилинь вздрогнул и уронил себе под
ноги вазу со свежей выпечкой. Странная реакция, он давно уже должен
был привыкнуть к тому, что в этом доме никто не спит.
– Уратоп тебя раздери, дурацкая
птица… Можно не подкрадываться? Словно с наемным убийцей-психопатом
живу! – речи Вэнь Ла всегда полны нецензурной брани, что довольно
странно. Он имеет статус мудреца и живет уже сотни циклов, но до
сих пор не научился сдерживаться. Но это не мое дело.
Поклонившись и принеся извинения,
помог ему убрать сахарную пудру с пола.
– Что там наша звезда бездонного
неба? – невзначай спросил цилинь. – Скучала по мне?
– Вас не было больше четырех лун, и
за это время госпожа София говорила о вас ровно семь раз. Чаще
всего – в качестве негативного примера детям.
Невольно поймал себя на мысли, что
говорю это с долей злорадства. Надо успокоиться. Ревность в гареме
недопустима, пожалуй, еще раз сделаю упражнения, прежде чем
идти к ней…
– Хм, а ты не так прост, – Вэнь Ла
неожиданно усмехнулся. Два гибких фиолетовых хвоста за его спиной
змеились, точно жили своей собственной отдельной жизнью.
– Что вы имеете в виду?
– Ничего, малыш. Иди по своим делам,
а мне нужно отдохнуть с дороги. В поселении Малого раскола было
о-о-очень много работы…
***
Она сидела за рабочим столом, низко
склонив голову над желтоватым пергаментом. Каштановые волосы
блестящей волной покрывали почти всю ее фигуру, свисая с ручки
кресла. Нельзя оценивать собственную пару, но София была красива.
Настолько красива и восхитительна, насколько это вообще возможно в
реальном мире, полном недостатков.
Женщины не утруждают себя трудом.
Многие – а именно первый супруг и господин Даветрион – со
мной бы не согласились, но зря. Сосредоточенность лица, розоватая
губа, которую прикусывают острые зубки… Все это выглядело…
– Фир!
Кажется, я отвлекся.
– Госпожа.
– Ты опять? Если не хочешь, чтобы я
тебя отшлепала, перестань «госпожакать». Мы с тобой уже три луны,
как стали супругами! – На меня посмотрели с веселым негодованием. –
Или для тебя это ничего не значит?
Она всегда задает сложные
вопросы.
– Я не против того, чтобы меня
выпороли, если это даст вам чувство удовлетворения.
В ответ – громкий стон:
– Ты издеваешься? Фир, укушу!
– Простите. Вэнь Ла вернулся из
путешествия на западную границу империи. Он наверняка захочет
обсудить новый опыт с вами…
В одно мгновение она приблизилась ко
мне. Глаза редкого голубого цвета обжигали.
Не успел сообразить, чего жена
хочет, как ее зубы мягко сомкнулись на моей ключице. Слегка сжали,
отчего под нижней повязкой внезапно стало тесно и жарко. Горячий
влажный язычок скользнул вдоль ветви жизни* (яремной вены) и замер
под нижней челюстью.
– Забыл, что сегодня твой
день? – спросила София, гладя мой затылок и плечи. – Решил, куда
пойдем?
– Да, госп... Да.
Свидание. Точно. Соберись.
И почему так сложно? Проще сразиться
с десятком вооруженных воинов, чем найти правильную линию поведения
с любимой женой…
Мы вышли, когда основная часть
жителей замка уже бодрствовала. Меня провожали завистливыми, а
порой неодобрительными взглядами. Причина их была мне не вполне
ясна. Каждый из супругов получал внимание поровну, чего обычно в
гаремах не практиковали. Например, в моей семье все самцы должны
были заслужить право ухаживать за главной женщиной. Была строгая
иерархия… и мне это нравилось.
