– Скоро папа придёт! – я, ласково улыбнувшись сыночку и не
удержавшись, поцеловала пухлую щёчку.
Сынок улыбнулся, выпустив слюни.
В замке заворочался ключ, и я пошла в коридор, подхватив сына на
руки. Это была наша традиция такая. Семейная. Встречать папу с
работы. Ну… по крайней мере, я старалась сделать это
традицией.
– Привет, Кирилл! – я счастливо улыбнулась при виде мужа.
Сын тоже радостно выдал свое коронное – Па! Па!
Кирилл, как обычно в последнее время, хмурый и набыченный, кивнул
нам:
– Привет! Жрать готово хоть? Голодный я. Быка бы сожрал.
В последние несколько недель это единственная фраза, которой он нам
отвечает. А раньше… Раньше с нами был какой-то другой Кирилл.
Весёлый, немного безбашенный, открытый… Тот Кирилл носил меня на
руках и всю беременность целовал мой животик.
– Не сожрал бы, а съел, – привычно поправила я, проглотив обиду. Ну
вот что? Сложно было ему улыбнуться сыну? Ладно я… Хотя даже уже я
не ладно. С трудом справившись с собой, перехватила сына и пошла на
кухню.
– Я так голоден, что мне не съесть, сожрать что-нибудь охота, –
недовольно пробурчал Кирилл и пошёл в ванную мыть руки.
Усадив Антошку в детский стульчик и закрепив его ремнем, я
принялась накладывать еду. Сморгнув невесть откуда взявшиеся слезы,
нацепила на лицо улыбку и повернулась к мужу.
– Ня! – Антон радостно стуча ладошкой по столу, второй ручкой
держал свою любимую погремушку и протягивал её отцу.
– Ай… – Кирилл отмахнулся от сына и сел на свое место во главе
стола. – Ну, где еда?
– Кирилл… Мы скучали по тебе. Ты мог бы быть поласковее?
– Вот поем нормально и буду. Где еда, Арина?
Снова вздохнув, я поставила перед ним тарелку.
В последнее время у нас все очень напряжённо, и я, как могла,
сглаживала углы, стараясь меньше обращать внимания на плохое
настроение мужа. И если к себе я уже ничего не требовала, то за
сына было обидно. Прям до слез обидно. Мы с Антошкой действительно
ждали Кирилла с работы, искренне радовались его приходу и, конечно,
хотелось бы от него тоже получить хоть капельку любви.
В конце концов, мы с Антоном его семья.
Не глядя на меня, Кирилл приступил к еде. Судя по тому, как он
методично и с явным аппетитом поглощал еду, он был действительно
очень голоден.
– Как прошёл твой день, Кирилл? – осторожно спросила я.
– Нормально. – так же не отрывая от тарелки глаз, пробурчал он. –
Ты как?
– Мы тоже хорошо! – обрадовалась я его интересу. – Антошка спал
хорошо сегодня. Три часа, представляешь? Я столько дел успела
переделать за это время! Гулять сходили потом. На пруд. Там утечек
кормили. Да, Антош?
Антошка довольно улыбнулся и снова выдал свое еще одно фирменное
слово:
– Дя!
Вообще, несмотря на то что ему всего лишь год исполнился, он уже
пытался говорить. «Ня, дя, па, дай» он вполне уверено выдавал и
всегда правильно, к месту.
Вообще, с сыном нам повезло. Он вообще меня не напрягал. Ни во
время беременности, ни сейчас. Конечно, было все… и колики, и
зубки, и даже болел он пару раз, но в целом Антон был очень
спокойный ребёнок. Его было легко увлечь игрушками, он спокойно мог
заниматься сам с собой, лишь бы я была рядом. И как любая мать, я
могла говорить о нём часами. Жаль, что особо не с кем. Кирилл был
целыми днями на работе. Мама моя жила далеко, а свекровь считала,
что дети становятся интересными годам к десяти, а до этого просила
её не беспокоить.
Единственный человек, с кем я могла поговорить, была моя подруга
Дина. Мы дружили с первого курса университета, и несмотря на моё
замужество, а потом и материнство, продолжали поддерживать
связь.
Но подруга подругой, а с мужем поговорить-то тоже хочется, и не
только поговорить. Хочется объятий, поцелуев… Внимания, в конце
концов.
