Это было, конечно, совсем не смешно, но Лада не могла сдержать
смех.
Павел, завернутый в простыню, словно древнегреческий философ, стоял
и смотрел на неё, набычившись, словно это он, а не она застала его
в столь пикантной ситуации.
– Что ты ржёшь? – выкрикнула Наташка, прячась за Пашину спину. –
Павлуша, сделай что-нибудь! – требовательно крикнула она.
– Павлуша? Она зовёт тебя Павлуша? – Лада едва не сложилась пополам
от нового приступа смеха.
Её муж, Павел, уж кто угодно, но только не Павлуша. Высокий, под
два метра ростом, широкий и массивный. За последние пару лет, что
он не работает и сидит дома, стал ещё шире, отрастив при этом
пивной животик. Смешное Наташкино «Павлуша» совсем с ним не
вязалось.
Звук хлесткой пощёчины прервал истерический смех.
– Успокоилась? – зло выплюнул Паша.
– Успокоилась…, – кивнула Лада, держась за горящую щёку, и широко
улыбнулась. – Что же ты, Павлуша, так низко пал? Мало того, что с
Наташкой связался, так ещё и на женщину руку поднимаешь? Хотя…, –
Лада выразительно посмотрела на Наташу. – С кем поведёшься, от того
и наберёшься…
Наталья обиженно запыхтела, смотря на Ладу со злостью.
– Надо же, Наташка. Не мог никого получше найти? – с недоумением
посмотрела на мужа Лада.
– Заткнись, – Павел снова зло зыркнул на неё. – Ты не в библиотеке
своей. Не умничай.
Лада усмехнулась и пожала плечами.
– Как хочешь… Видно тебе, Павлушаа, – протянула она издевательски,
– умная жена надоела? Вот тебя и потянуло на прости… Господи…
– Павлик! – пискливо возмутилась Наташа и возмущённо выскочила
из-за Пашиной спины. – Стукни дуру! Библиотечная крыса!
– Я, может, и крыса, а вот ты…, – Лада ткнула в неё пальцем. –
Облезлая моль! Только и можешь, как по чужим койкам скакать.
– А тебе чего не хватало, Паша? – Лада сердито посмотрела на мужа.
– Ты же пожалеешь, только поздно будет. Ничего уже не исправить
будет!
Паша злой, видимо от неудовлетворённости, взревел как бык.
– Ты, ведьма! Хватит каркать! Заткнись! – он взмахнул рукой, при
этом случайно толкнув Ладу. Она, не ожидая этого, нелепо взмахнула
руками и почувствовала, как падает.
Удар был такой силы, что она клацнула зубами, больно прикусив
язык.
– Больно…, – прошептала она, чувствуя, как темнота наваливается на
неё. – Дурак ты, Пашка. Сам всё и сгубил…
Уже уплывая в липкую тьму, услышала отчаянное:
– Ладаа! Я не хотел, Ладушка! Надо скорую!
«Поздно…», – хмыкнула она, и темнота поглотила её.
«Как же больно-то!», – тихо простонала она. Голова болела просто
ужасно!
«Еще бы не болеть! С такой-то высоты упасть!», – прозвучал ехидный
голосок.
«Да высота-то… полтора метра всего», – не согласилась Лада с
голосом.
«Ой, не скажи… Метра три, не меньше!», – снова звякнуло в
голове.
«Какие три-то?», – возмутилась Лада и открыла глаза.
Испуганно охнув, снова зажмурилась, не веря глазам своим.
«Так… Ещё раз», – уговорила себя она, открыла один глаз и тут же
снова зажмурилась.
«Это мне кажется… Или снится. Или это глюки…», – уверенно сказала
она сама себе.
И тут же получила в ответ:
«Не глюки, и ты не спишь. И вообще, хватит валяться, у нас работы
много!».
Лада замерла, напряжённо вслушиваясь в тишину, окружающую её.
– Кто со мной говорит? – тихо прошептала она, лёжа с закрытыми
глазами.
«Сама с собой говоришь ведь», – ехидно проворчал голос в её же
голове.
– Я с ума сошла, да? – ещё тише прошептала Лада.
«Нет. Просто головой ударилась. С высоты навернулась».
– А говорит кто? – ничего не поняв, снова спросила она.
«Так ты же и говоришь!», – рассмеялся голос внутри.
«Ладно, рано тебе ещё видимо. Замолкаю я», – вздохнул голос внутри
неё, и наконец-то наступила тишина.
Хотя тишиной её назвать было сложно. Вокруг неё были звуки.
Стрекотал кузнечик, пели свои песни птицы, ветер шумел, шелестя
ветками деревьев.
