1.
Он не думал об этом весь день, и сейчас, за ужином, не планировал ей говорить. Но как-то само вырвалось, где-то между обсуждением очередной дебильной шутки ее младшего брата и оплаты счетов за коммуналку.
— Кстати, я сегодня утром сбил собаку, прикинь.
Палочки в руках Ксюши дрогнули, ролл выскользнул и плюхнулся в мисочку с соевым соусом. Брызги попали на халатик, но Ксюша, замерев, смотрела только на Андрея. Ее глазные яблоки, крупные, с идеально чистыми белками, стали еще круглее.
– В смысле?
– Да случайно получилось, блин, – он заерзал, – я на светофоре стоял на красном, а сзади стая собак подбежала. Ну когда зеленый загорелся, я газанул, и одна из них под заднее колесо попала.
– Ты ее переехал? – севшим голосом спросила Ксюша.
– Ну по ходу да, нехило так ее намотало. – Ксюша содрогнулась, и он понял, что сказал лишнего, и поспешно добавил:
– Я не сразу понял, думаю, чё там такое, и слышу, визжит кто-то. Ну я в зеркало глянул – а там одна из этих псин… собак, то есть, выскакивает из-под машины. Да ты не переживай, она поднялась и убежала куда-то.
– В смысле убежала? Ты же ее переехал!
– Ну она реально после этого вскочила и убежала, значит, не так все плохо.
– И ты прямо там на дороге ее бросил? – Ксюша впилась в края своего халатика, почти до треска натянув тонкую ткань на колени. Андрею стало халатик жалко. Он недавно на 8 марта подарил ей набор из двух шелковых предметов розового цвета. К халатику шла ночнушка в тон (продавщица назвала легонькую полупрозрачную маечку "пеньюарчик" и уверяла, что набор сделан из натурального шелка). Андрею тогда показалось, что цена слишком высокая для таких тонюсеньких тряпочек, но на манекене смотрелось очень красиво. Он представил Ксюшу в таком наборчике, игриво манящую его на кровать, и попросил завернуть покупку в подарочный пакет.
Но сейчас Ксюша вся сжалась, подавшись вперед и тяжело дыша, будто готовясь прыгнуть на него. Андрей невольно отклонился назад.
– Да нет, я ж говорю, убежала она! Не веришь – я тебе запись с камер покажу! Там должна быть камера, на этом перекрестке.
Он вскочил из-за стола первый, чтобы разрядить напряжение, пошел в комнату и сел за комп. Открыл сайт с трансляцией с городских уличных видеокамер. Вбил нужный адрес, где тот самый перекресток со светофором хорошо просматривался. Пришлось долго крутить колесико таймера, чтобы найти нужный отрезок времени.
– Вон я стою, смотри!
Ксюша молча подошла.
– Вот эти собаки прибежали, трутся сзади возле тачки. Умные твари, видать, понимают, что на красный нельзя, – он хохотнул и снова почувствовал, что это не месту, – а мне-то их не видно в тот момент! Вот зеленый загорелся… вот она…
Андрей мысленно порадовался, что самый страшный момент не был виден в деталях, потому что камера снимала слева, а собака попала под правое заднее колесо. С этого ракурса можно было наблюдать, как от правого бока машины отскочило бесформенное лохматое нечто, а два других пса, чуть отставшие, замерли на секунду. В следующие несколько мгновений нечто кое-как встало и, вихляя задом на нетвердых лапах, поспешило убраться с дороги куда-то в сторону домов, исчезнув из поля зрения камеры. За жертвой последовали два ее более удачливых товарища, разевая пасти в отчаянном беззвучном лае ("Хорошо, что эти камеры хоть звук не пишут", – подумал Андрей). Камера также бесстрастно зафиксировала, как машина Андрея после инцидента притормозила, а потом продолжила движение.
– Ты даже не остановился… —тихо сказала Ксюша.
– Так а че останавливаться-то? Я посмотрел, что она живая, и дальше поехал. Я вообще-то на работу опаздывал! – в его голосе прорезалось раздражение.
– Как обычно, – тем же свистящим шепотом припечатала Ксюша и отошла к окну.
