Утро понедельника началось не с кофе.
Утро началось с барабанной дроби со стороны прихожей. С трудом
разлепив веки, я уставилась в дисплей смартфона: шесть часов ноль
восемь минут! Шесть ноль восемь! Совсем они с ума посходили?! Я
никогда не встаю в такую рань!
Мне повезло: я живу в самом сердце столицы, а до моей работы
можно добраться пешком за пятнадцать минут. Этим и объясняется тот
факт, что я, имея водительские права, до сих пор «безлошадная».
Во входную дверь вновь забарабанили. Звонок сломался, когда папа
уже болел, - починить было некому, а электрика из домоуправления
вызывать лишний раз не хотелось. Я женщина молодая и одинокая, и не
все представители мужского пола реагируют на это адекватно. У
некоторых этот факт вызывает нездоровый ажиотаж.
Нехотя поднявшись, я накинула халат и шаркающей походкой
поковыляла к двери.
Заглянув в панорамный глазок, увидела двух соседок: одна была с
третьего этажа, её квартира располагалась под моей, а квартира
второй соседки располагалась на пятом этаже, аккурат над моей
квартирой. Я открыла.
- Вася, ты меня заливаешь! - в грудном голосе соседки с третьего
этажа звучали нотки возбуждения, тревоги и некоторого отчаяния.
- Никого я не заливаю, Дина Александровна! Можете проверить, -
хриплым от сна голосом ответила я, широко, до слёз, зевнула и
начала тереть глаза.
Обе соседки как по команде зевнули. Зевота, как известно,
заразна.
Я предложила встревоженным утренним гостьям проследовать в
совмещённый санузел и убедиться, что всё в порядке. Спрашивать,
почему соседку с пятого этажа Дина Александровна разбудила раньше,
чем меня, я не стала. Известное дело, они подруги не разлей вода,
две главные сплетницы в доме.
Беспардонно заглянув по пути в комнату (как пить дать в поисках
следов мужского присутствия в моей квартире), дамы прошли в санузел
и убедились, что там полный порядок.
- Значит, всё же где-то у нас... Или между этажами, - задумчиво
пробормотала Дина Александровна и пожала плечами. - Аварийную надо
вызывать. Извини, Вася, что разбудили! Ложись, поспи ещё! Тебе же к
девяти на работу, не как нам, грешным.
Дамы переглянулись. Торжествовали. Им всё же удалось поддеть
меня моим «барским» рабочим графиком.
Натянув на лицо улыбку, я закрыла двери за соседками и вздохнула
с облегчением. Какой уж сон?! Пойду кофе варить.
Я варю кофе по старинке, в тёмной турке. Кофемашинного кофе мне
и на работе хватает. Стоя возле плиты, задумчиво смотрю в окно на
хмурое августовское утро.
Вася... Угораздило же меня! Родители дали мне имя Василиса при
отчестве Васильевна. Я Василиса Васильевна! Хорошо, что фамилия
Реброва, а то можно было бы, обращаясь ко мне по имени-отчеству,
кошек подзывать.
Я всерьёз думала о смене имени, ждала, когда мне исполнится
восемнадцать, чтобы избавиться от «Василисы», но на ту же пору
познакомилась с человеком, который впоследствии стал моим мужем.
Лёше очень нравилось моё имя, он просто балдел от него, с ума
сходил.
Мужа нет уже три года, а имя так при мне и осталось.
Мне двадцать семь лет, я живу одна и работаю корректором в одном
из самых крупных и процветающих издательств страны.
Я пошла по стопам отца. А дед мой был известным детским
писателем; он был обласкан властью, потому и получил квартиру в
центре. Бабушка не работала, была «другом и соратником» деда, а по
совместительству няней: дед был абсолютно неприспособлен к
быту.
Папа, будучи их единственным ребёнком, светом в окошке, женился,
уже перешагнув тридцатилетний рубеж. Моя мама являлась одной из
солисток известного эстрадного ансамбля. Когда папе исполнилось
тридцать пять, родилась я. А когда папе было тридцать восемь, мама
бросила нас, развелась с папой, вышла замуж за иностранца и улетела
жить в далёкую Италию.
