Ну, давайте знакомиться!
Меня зовут Лёля.
Если вам вдруг чужды взбалмошные женщины, которые отличаются
вздорным характером, то лучше закройте эту книгу и поищите милых
фиалковых девочек в другом месте. Потому что я не такая. Я вредная
женщина с вагоном проблем, паровозом несущаяся вперёд. Ну, пытаюсь
это делать. По крайней мере, последние лет так десять.
В моём паспорте давно стоит просроченная дата рождения. Но я всё
также свежа, как огурчик. И нет, не маринованный, каким меня иногда
обзывает лучшая подруга Леська. Совсем не важно, сколько тебе лет,
если в душе ты ещё молода и прекрасна. А я верю, что настоящая
жизнь как раз и начинается после тридцати.
Вот и мне всего-то «слегка» за тридцать. У меня есть
двадцатилетний сын Никита, которого я родила уже в восемнадцать. И
он точная копия меня по характеру, что не может не радовать. Жаль
только, что внешне он частично похож на своего отца, с которым я
развелась уже больше десятка лет назад: не смог муженёк вытерпеть
меня, видите ли. А всё потому, что я гоняла его с дивана, заставляя
работать, чтобы прокормить семью, пока я находилась в декретном
отпуске. Из-за этого и возникали ссоры в семье. Я называла его
ленивым тюленем, а он считал, что я много требовала от него. Но
просто зарабатывать на пелёнки и коммуналку – это разве много?
Юра был красавчиком, когда я выходила за него замуж, но
постепенно он становился больше похожим на круглого Бараша из
детского мультика. И занудой, каких ещё поискать нужно было.
Всё-таки теория о том, что труд сделал из обезьяны человека,
напрямую относилось к моему бывшему, доказав, что в обратную
сторону это тоже работало.
В один прекрасный день этот орангутанг просто собрал свои вещи в
мой чемодан и забрал все мои накопления, которые я откладывала на
новую кроватку. Оставив меня одну с сыном на руках, он ушёл в
закат, оставив нам только свою милую фамилию на память. Вот таким
нехитрым способом он избавился от всех своих обязанностей и
проблем.
Так я и стала матерью-одиночкой. С тех пор с мужчинами у меня
так и не ладилось. А вот моей отдушиной в жизни стал сын. Ради него
я взяла себя в руки и начала новую жизнь, стараясь не оглядываться
ни на кого вокруг.
— Лëль, чë пожрать? — слышу я из соседней комнаты голос
Никитки.
— Подними жопу, оболтус, и метнись к холодильнику, — отвечаю
сыну, не отрываясь от соцсетей. Да, этот повзрослевший парень зовёт
меня по имени. Так нравится нам обоим: я не напрягаюсь, когда
взрослый лось называет меня на людях «мамой», а Никитка-подхалим
утверждает, что у него язык не поворачивается называть такую
классную девушку как-то иначе. Приятно, чëрт возьми!
Отрываясь от размышлений, я слышу матерные вопли из комнаты
Никиты, откуда сын так и не соизволил выйти за целый час. Я всё же
решаю пойти на кухню, чтобы закинуть пельменей в кастрюлю. Эти
компьютерные стрелялки когда-нибудь доведут моего сына до голодной
смерти.
Разложив ужин по тарелкам, я сразу сажусь за стол и съедаю свою
порцию. С тех пор, как я вышла из декрета и начала зарабатывать, мы
с Никитой стараемся ни в чём себе не отказывать. Вот я и не слежу
за питанием – это не для меня. Я люблю поесть на ночь, особенно,
если в холодильнике имеется шашлычок или «Наполеон». Отсюда у меня
и харизма пятого размера, и обаяние сто пятьдесят сантиметров в
обхвате бедер. И кто осмелится осудить эту потрясающую девушку в
самом расцвете сил?
Сегодня Никиткина очередь мыть посуду, поэтому я забрасываю свою
грязную тарелку в раковину и иду в комнату к моему единственному
родному человечку.
— Готово? — спрашивает он, не отворачиваясь от монитора. Знает,
что не оставлю балбеса голодным.
— Свали, — выкатываю я парня за спинку кресла из-за
компьютерного стола и занимаю его место, втиснувшись в узкое
кресло.
