Утром того мартовского дня когда в Лин Кайфер появился
безобразный незнакомец, я проснулась в отчаянии, потаму что моя
жизнь скорее всего очень скоро может подойти к концу. Я уже давно
знала: неприятности не проходят сами по себе за одну ночь. Мои по
крайней мере, исчезать не собираются.
Мне нужно как-то прокормить пятнадцать девочек и мисс
Протори, а в маленьком погребе, служившим нам кладовой практически
ничего не осталось, за исключением нескольких картофелин да миски
риса. Проблему можно решить одним единственным способом-сегодня я
должна идти в город Каниль и попытаться украсть там немного
денег.
Я спала на матрасе из соломы, который давно уже пришел в
непригодность. Я дрожала, натягивая на себя тоненькое одеяло
которое совсем не спасало от холода. По своему горькому опыту я уже
знала, просить милостыню на улицах Каниль бесполезно. Люди в городе
были щедрыми, оно считали нищенство благородным занятием, потому,
что подавая милостыню, человек проявляет милосердие, и горожанам
это нравилось. Однака на улицах города были свои законы. "Гильдия
Нищих" ревностно следила за соблюдением своих прав и никогда бы не
позволила молодой особе как я, заниматься нищенством, даже время от
времени. Они считают меня чужой, отродьем дьявола.
Год назад, когда мне исполнилось шестнадцать, я уже пыталась
просить милостыню. Случилось это после того как мисс Протори
впервые заболела. Четверо мужчин из "Гильдии" поймали меня. К
счастью, мне удалось их рассмешить и они просто побили меня
палками. Иначе бы просто отрезали пальцы или уши. Помню тогда,
придя домой было очень тяжело соврать мисс Протори что просто
упала.
"Мне придется опять ей врать"-уныло подумала я.
Сквозь ставни было слышно пение птиц во внутреннем дворе. Я
знала, что давно пора вставать, ведь было уже пол седьмого
утра. Я очень боялась наступающего дня. Чтобы дойти до Каниль
мне потребуется примерно два часа, и столько же обратно. Но перед
этим мне нужно многое сделать.
Я отбросила одеяло, встала и быстро обтерлась губкой. Перед тем
как лечь спать я наносила воды в таз, стоявший в моем углу. Я
решила одеть куртку, брюки и сандалии.
Единственное во всей миссии зеркало было в комнате мисс Протори,
на туалетном столике. За прошедшую зиму я продала почти все, без
чего мы могли обойтись, но у меня в комнате был длинный бронзовый
щит, замурованный в стену. Я его старательно чистила. Это было мое
зеркало. Тридцать лет назад, когда мисс Протори и ее сестра
приехали работать в деревню, на месте миссии стоял полу-разрушенный
храм. От тех времен остался только древний бронзовый щит.
К сожалению я не помню своих родителей. Они умерли от холеры
вскоре после моего рождения. Тогда же умерла и мисс Аделаида
Протори. Осталась ее сестра, Виктория.
Мне нравилось мое необычное зеркало. Его неровная поверхность
все искажала. Имено в нем, мои большие круглые глаза и огромные
ступни не казались уродливыми. Когда я смотрелась в свле
зеркало-щит, я представляла себя хорошенькой девушкой с красивыми
узкими глазами и маленькими ступнями.
Быстро причесавшись я отодвинула занавеску и пошла между двумя
рядами матрасов будить детей. Лили лежала, окуратно завернутая в
пеленки, в ящике от парты, который я принесла из класной комнаты.
Рядом с ней на корточках присела Юлин. Ей было пятнадцать и она
была самой старшей девочкой в миссии. Она улыбнулась мне:
-У малышки появился новый зуб Люси. Теперь ей станет лучше.
Все девочки должны были говорить по-английски или хотябы
пытаться все утро. Но мисс Протори была уже несколько месяцев
прикованна к постели, а я так занята, что у меня просто не хватало
времени позаниматься с ними. Да и на мой взгляд врядли этот язык им
понадобится в будущем.
