-Ну ты и резкий, как понос! - сказал собеседник. Такое
сравнение звучало не очень уместно в дорогом ресторане. Но ему было
плевать.
Во-первых, Геннадий Шкатов, по прозвищу Шкет, -
известный еще с девяностых «авторитет», его переделаешь. Во-вторых,
это как раз Валентин без приглашения сел за его столик в дорогом
ресторане в центре столицы. Кстати, себе заказал только стакан
фреша, а потому Шкатов не мог испортить ему аппетит. Вот только его
спутница, лет на тридцать моложе, и явно не дочь и не племянница,
поморщилась.
-Разве это резкий! - коротко рассмеялся Валентин. - Был
бы резким - с дубинкой бы пришел, один раз по столу этом стукнул,
так, чтобы тут бокалы летали ... А мы просто сидим и разговариваем,
правда?
Разговор шел на русском. Ведь именно из России был
Шкет, и не было уверенности, что он владел английским. Именно
поэтому пришел к нему Валентин, а не кто-то другой. К тому же, с
ним можно было разговаривать на одном языке не только буквально, но
и фигурально.
-Вот уж не думал, что так далеко от дома встречу нашего
мента! - рассмеялся и Шкатов. - Это ж надо было столько часов
лететь ... Но ты - не следователь и не опер. А кто?
- «Беркут»[1], - сказал Валентин, указав последнее и
точно не самое любимое место службы. Это название, считал он, знали
по всему бывшему Союзу. Особенно сейчас. Кому надо знать,
конечно.
-Украина? - удивился Шкет. - Но, кажется, ваши, кому
дома было ... неуютно, поехали к нам, в Россию. Но - опять
засмеялся он, - тогда понятно, почему про дубинку вспомнил! Так
проще, да?
-Это смотря с кем. А в России мне не уютее. Мне здесь
уютно. - Валентин смотрел на «авторитета» в упор. - Именно потому,
что у нас здесь ... банд нет. Работаем эффективно. Процент
раскрваемости - очень высокий. Сроки большие, за убийство - петля.
Это не Евросоюз. Тюрьмы точно не комфортабельнее российских, а есть
еще и каторжные работы. К тому же, почти у каждого - легальный
ствол, у многих не только дома, но и при себе, для ношения, и
законодательство о самозащите - либеральнее, чем в Америке. Я
понятно излагаю? У нас очень спокойно. И мы хотим, чтобы так
оставалось и дальше.
Это была угроза, но выраженная так, чтобы придраться
было невозможно. С точки зрения закона. Девушка, в конце концов,
свидетель. Впрочем, Шкатов не будет жаловаться. К тому же, надо
было отдать ему должное, он умел держать удар. Взгляд выдержал,
отвечал спокойно. Вот только обращался к Валентину на «ты», - но
это можно было списать не то, что Геннадий не знал, какое положение
занимает собеседник. К тому же, Валентин был моложе... Вообще,
посмотришь на этого Шкета, - и не подумаешь, кто он. Невысокого
роста, худой, в тенниске, вот, правда, часы золотые на руке, очки
недешевые ... Но это само по себе ни о чем не говорит. Кстати, ни
одной татуировки. Избавился, или такой «нетипичный» для той среды?
Сейчас на его гуляла тонкая улыбка.
-Ну, ты так все расписал, как будто вызов
бросаешь! «А сможет ли этот Шкет здесь что-то сделать?». Был бы я
помоложе, - может, и попробовал бы. А так... Я - на пенсии. К тому
же, если через два дня, как прилетели, ты к нам пришел, - значит,
ваши у меня на хвосте. - На самом деле, придя в этот ресторан,
Валентин хотел произвести именно такое впечатление. Шкатов должен
был знать, что постоянно находится в поле зрения. - А тогда должны
знать, что мы прилетели только вдвоем. Тратить деньги, а не
зарабатывать. А это вам должно понравиться.
-Что же, поверю. Пока, - заметил Валентин. Отставил
пустой стакан, положил рядом на стол две монеты, - председатель
местного центрального банка был консерватором, и поэтому
выпускались монеты достаточно большого номинала. Даже в дорогом
ресторане можно было заплатить за фреш. А туристы охотно везли их
домой, как сувениры. Валентин поднялся и пошел к выходу, чувствуя
затылком взгляды Шкатова и его подруги. Вышел из ресторана и,
подойдя к автомобилю, сел за руль. У него был выбор, но, зная, что
ему предстоит встречаться с «человеком из девяностых», и Шкет, уж
наверное, увидит сквозь витрину, на чем он уедет, Валентин сегодня
выбрал не «Теслу», а классический «шестисотый» «Мерседес», в милом
сердцу русских бандитов «сто сороковом» кузове. Вот только не
черный, а белый, и руль был справа, потому что здесь ездили левой
стороне дороги. Но Шкет должен был все правильно понять. Тем более,
когда начал работать двигатель, на бамперах «Мерседеса» спереди и
сзади замелькали синие «мигалки», так что Валентин без проблем
влился в плотный поток транспорта - «Тойота», двигавшаяся позади,
уступила дорогу. «Мерседес» скрылся за углом, и Шкатов тихонько
выругался.
