Вероника
- Я любовница вашего мужа и я беременна от него.
- Поздравляю, - спокойно говорю я.
И только я знаю, чего мне стоит это спокойствие.
Голова кружится. Пол как будто уходит из-под ног. И я лечу в
ледяную бездну… Хватаюсь за ручку двери, чтобы удержаться на
ногах.
- Мы давно любим друг друга. И надеемся, что вы не будете стоять
на пути нашего счастья, - повторяет она явно заученные
фразы.
- Не буду, - все так же спокойно отвечаю я.
Она растерянно хлопает густо накрашенными ресницами. Не к этому
она готовилась, когда шла ко мне...
Я разглядываю ее. Пухлые губы, длинные темные волосы, карие
глаза. И ноги от ушей. Все, как он любит.
Мой муж…
- Вы знали? - спрашивает она.
И я вдруг понимаю: да, я знала. Давно чувствовала, что у него
кто-то есть. Но не хотела в это верить…
- Он весь твой, - произношу я.
И резко захлопываю дверь.
за полтора года до этого
Вероника
- Волнуешься, котенок?
- Очень.
- Я тоже.
- Правда? По тебе незаметно.
На лице моего мужа играет его вечная самоуверенная ухмылка. И
только по тому, что в последние полчаса он сильно превысил свою
обычную норму шуток, я могу догадаться, что ему не по
себе.
- Я же мужчина. Должен скрывать свои чувства, - произносит
Максим.
- Я не хочу, чтобы ты что-то скрывал от меня.
- Ты тоже кое-что скрываешь!
Максим дергает за пояс моего халата. Он распахивается. И я с
наслаждением наблюдаю, как в глазах мужа вспыхивает
желание.
Он хочет меня так же сильно, как два года назад, когда мы не
могли отлипнуть друг от друга ни днем, ни ночью. И когда я очень
боялась незапланированной беременности, которая помешала бы мне
получить второе образование и закрепиться в новой
профессии.
Максим подхватывает меня на руки.
- Не трусь, солнце. Я все время буду с тобой.
- Уж надеюсь! - улыбаюсь я.
- И в тебе, - добавляет он.
Максим подходит к двери в спальню, открывает ее ногой и вносит
меня.
- Ух ты!
Я вижу, что комната уставлена цветами, а на кровати рассыпаны
розовые лепестки. Кажется, даже была попытка выложить из них
сердечко. И пусть оно большое похоже на попу, мне все равно очень
приятно.
Хотя, зная своего мужа, могу предположить, что так и было
задумано...
- А ты говорила, что я не романтичный!
- Не помню такого, - виновато бурчу я.
Максим опускает меня на постель, падает рядом, нетерпеливо
дергает тонкую лямку моей шелковой сорочки. Которую я купила
специально для этого случая.
Для этой совершенно особенной ночи…
- Ну, поехали, - слышу я.
- А вот это было не романтично!
- Тогда - полетели! - смеется он, продолжая освобождать меня от
скользкого шелка. - Готова к межгалактическому сверскоростному
полету без скафандра?
- Сверхскоростному? - я иронично выгибаю бровь.
И невольно задерживаю дыхание. Потому что пальцы
Максима сейчас рисуют знак бесконечности в самых
чувствительных районах моей галактики....
- Я говорю о сверхскоростных супер устойчивых парнях, которыми
набита моя ракета, - объясняет Максим.
Я не могу удержаться от смешка. Но сразу становлюсь серьезной. И
говорю строго:
- Не смеши меня!
- А кто сказал, что мы должны делать это с постными рожами? Мы с
тобой всегда веселились в постели. И жгли так, что чертям тошно
было.
Что правда, то правда.
Мы всегда зажигали. И никогда не были серьезными.
Но сегодня…
Мы так долго готовились к этому дню… К дню, когда мы решили
зачать ребенка.
- Ну что, зажжем, котенок?
- Зажжем!
* * *
- Как мы его назовем? - спрашивает Максим.
Я лежу в его объятиях. Совершенно обессиленная, наполненная
неземным блаженством. И приблизительно миллиардом сверхскоростных
супер устойчивых парней из ракеты моего мужа.
