1
Вечер понедельника 5 июля 2010 года
В Стокгольме по адресу Карлбергсвеген, 66 находится колбасный киоск Гюнтера, лучший в Швеции. В окружении со всем старанием воздвигнутых в начале прошлого столетия многоэтажных зданий. Аккуратно сложенных кирпичик к кирпичику, с оштукатуренными фасадами, эркерами и старинными многостворчатыми окнами. С широкими газонами перед ними и отделяющими их от улицы тенистыми деревьями. Когда заходишь в такой дом, тебя, как правило, встречает мрамор в вестибюле и на лестничных площадках, лепнина на потолке. Здесь все чинно и благородно, и даже двери сделаны из дуба. И когда видишь это, понимаешь, что у местных обитателей нет особых причин жаловаться на жизнь, во всяком случае, на ее финансовую составляющую.
Да, заведение Гюнтера очень удачно расположено. В пределах центральной части самой красивой столицы мира. Всего в сотне метров к югу от Карлбергского дворца и здания Каролинской университетской больницы, а также совсем близко к двум большим магистралям, соединяющим центр с северными районами.
В такое время бывший шеф ГКП[1] Ларс Мартин Юханссон должен был находиться в своем летнем домике в Рослагене, но утром ему пришлось поехать в город, и все из-за встречи в банке. Вместе со старшим братом они провернули аферу с лесом. И сейчас там требовалось поставить точку.
А разобравшись с этим, он решил попутно закрыть все накопившиеся личные дела, чтобы не приезжать снова. И поскольку дел таких нашлось великое множество, когда пришло время возвращаться к жене, в атмосферу летнего отдыха и покоя на полуостров Родмансё, часы показывали почти восемь, и Юханссон чувствовал себя голодным как волк.
До Рослагенской заставы, после которой ему требовалось повернуть на север, оставалось несколько сотен метров, когда желудок уже в категоричной форме заявил о себе, и, поняв, что дальше так продолжаться не может, Юханссон решил слегка отклониться от маршрута и заглянуть туда, где готовят лучшую в Швеции колбасу. Взять, например, щедро напичканную специями братвурст с оландским соленым огурцом, кислой капустой и горчицей из Дижона. Или, пожалуй, цыганскую сосиску, благоухающую ароматом свеже-молотого перца, паприки и лука? Или вспомнить о своем норландском происхождении и съесть слегка подкопченую лосиную колбасу с эксклюзивным картофельным пюре Гюнтера?
Погруженный в эти «вкусные» размышления, он припарковался всего в нескольких метрах от киоска сразу за автобусом одного из пикетов полиции Стокгольма и, точно как они, наполовину заехал на тротуар. Конечно, он уже три года находился на пенсии, и подобное было не совсем законно, но практично и хорошо, по крайней мере, для проезжавших мимо машин. К тому же Юханссон пока так и не смог избавиться от некоторых привычек, приобретенных почти за пятьдесят лет службы в полиции, ведь за столь долгий срок они фактически стали частью его самого.
День выдался солнечный и теплый, на загляденье для начала июля, и вечер оказался ему под стать. Такую погоду вряд ли можно назвать идеальной для колбасы, и, вероятно, по этой причине очередь перед окошком состояла всего из четырех его молодых коллег, сотрудников Стокгольмского отдела пикетов. Бывших коллег, точнее говоря, но они узнали его. Закивали, заулыбались, а их командир даже поднес руку к своей коротко подстриженной голове, хотя он и успел засунуть форменную фуражку за пояс.
