— Желтый… У меня желтый, — в глазах Крис плещется почти животный
ужас.
Я смотрю на треугольник в ее руке. Желтый. Перевожу взгляд на
свою ладонь. Обычный — белый. Мой пропуск в спокойную жизнь.
Но я не этого хотела, когда шла сегодня на проверку. У меня была
совершенно другая цель!
Решение приходит мгновенно. Я рывком выдираю из дрожащих пальцев
подруги ее метку и силой вкладываю свою.
Успела.
Спустя секунду в предварительный зал контроля мягко и неслышно
проскальзывают темные фигуры в капюшонах. Жнецы.
У Крис открывается в немом крике рот. Она белеет и похоже вот-
вот грохнется в обморок. Я молча задвигаю ее за себя и демонстрирую
жнецам желтый треугольник. Моя ладонь тоже дрожит, но больше от
страха разоблачения.
Не должна Кристи попасть к жнецам. Только не она. Ее дома ждут.
Мама, папа и двое младших братьев, которые в ней души не чают. Как
они ее провожали сегодня… Даже у меня в горле все сжалось.
А меня никто не ждет. Отец еще вчера вечером снова запил. Не
знаю, как он умудряется найти алкоголь сейчас, когда он под
запретом. Пришельцы, называющие себя зварами, контролируют этот
вопрос. Им не нужны больные, зависимые особы, подверженные
агрессии. Поэтому в свободной продаже спиртного нет.
Но мой родитель каким-то образом его достает. А потом просто
выпадает из жизни на несколько дней. Впрочем, его не было в моей
жизни и в остальные дни.
С тех пор как маму забрали… Тоже жнецы. Она попала в первый пул
избранных. И отец решил, что и меня заберут таким же образом. А раз
так, то смысла нет привязываться и тратить свои силы на мое
воспитание.
Вот так в тринадцать я стала сиротой при живых родителях.
Не знала, что с мамой, но верила, что она все еще жива. А еще я
практически уверовала в то, что говорил отец. Что жнецы и меня тоже
заберут. А когда знаешь свою судьбу, уже намного легче ее принять.
Вот и я смирилась и просто ждала этого часа.
Просто ходила в школу, просто что-то ела, спала и снова шла на
занятия. Боль заросла со временем, притупилась. Я стала почти
прежней.
Вот только уверенность осталась. Меня заберут.
Теперь проверку всегда проводили сразу после выпускных
экзаменов. Не знаю почему не сразу после рождения. Нам не понятны
были многие поступки пришельцев. Но и выбора не было. Никто на
Земле не мог им противостоять.
Мы были обречены.
Кто-то конечно приспособился и неплохо устроился при нынешнем
порядке, кто-то совершено и не заметил, что власть сменилась. Но
это больше касалось мужчин. Женщинам же пришлось расплачиваться за
спокойную жизнь всей планеты.
Эти проверки…
Мы знали, что они ищут какой-то особый ген или что-то вроде
этого. Ну, об этом много шептались на переменах. Чем ближе был
выпуск, тем большая паника зрела в внутри многих выпускниц.
Все боялись этой проверки. Все, кроме меня. Я ждала ее. Знала,
что меня заберут, но я теперь и хотела этого. Раз отцу я была не
нужна, то может я смогу найти маму? Там, куда ее увезли эти жуткие
жнецы?
Я очень хотела ее найти. Я знала, что я ее найду. Верила со всей
своей наивной отчаянностью юности. Мне просто казалось, что это
невозможно, что я ее не найду. Мы обязательно, просто непременно
встретимся.
Эти мысли я скрывал от всех. Даже Кристи, моя лучшая подруга, не
знала. Я так любила бывать у нее дома. Отогревалась там после
холодного равнодушия отца. А ее родители принимали меня всегда
невероятно тепло. Так и прошел наш последний учебный месяц.
В страхе и ожидании.
И кто, как не я теперь должна спасти Крис? Отплатить добром за
то добро и сердечность, что мне всегда дарила ее семья. И мой план
тоже будет исполнен. Я найду маму. Чего бы мне это не стоило.
Жнецы приблизились к нам. Один из них уставился своими черными
жупельными глазами на метку у меня в руке. Застрекотал что-то
своим. Потом второй навел сканер на треугольник. Тот противно
запищал.
