Протягиваю руку и поднимаю большой палец, пытаясь поймать
попутку. На душе зарождается только потухшая паника, и я нервно
оборачиваюсь по сторонам, облегчённо выдыхая, стоит только
удостовериться, что знакомых машин или лиц не заметила.
Вижу, как старенький пикап останавливается, и я провожаю его
взглядом ещё пару метров.
Подхожу к авто, наблюдая, как окошко опускается и пожилой
человек с сединой на висках, и густой бородой, осматривает мой
внешний вид. Серая толстовка, скрывающая фигуру. Свободные джинсы,
кроссовки, и собранные в хвост волосы, скрытые кепкой.
Никогда в жизни не оделась бы так, но это был один единственный
вариант, чтобы меня сразу же не раскрыли.
– Дочка, тебе куда? – спрашивает, ожидая от меня ответа. А его
не знала даже я сама.
– А куда вы направляетесь?
– В Портленд, – меня устраивает ответ, и я киваю, открывая
дверцу пикапа и запрыгиваю на сиденье. Лучше Портленд, до которого
ехать шесть с половиной часов, чем стоять на обочине и не знать,
куда держать свой путь.
В тёплом салоне почувствовала себя лучше и безопаснее. Ехать
автостопом было лучшим вариантом, что было: самолётом или поездом
он сразу бы нашёл меня, стоит только подключить пару своих
связей.
Прислонила голову к стеклу, наблюдая как холодные капли дождя
приземляются на стекло, барабаня по поверхности.
Портленд был лишь перевалочным пунктом, где мне нужно было
полностью сменить одежду и купить лекарства от тошноты и
головокружения. И отдохнуть, пока было время, чтобы поднабраться
сил для своего дальнейшего путешествия.
Мысленно поблагодарила старика за то, что тот не пытался со мной
заговорить и не докапывался вопросами. Например, что я, молодая
девушка с одним рюкзаком на плече, делаю на обочине за городом?
Не скажу же, что пытаюсь сбежать от мужа-тирана, которому стоит
только узнать о моей беременности, как он сразу же потащит меня на
аборт?
Даже если и скажу, всё равно никто не поможет.
Доминик Форд – влиятельный в этом мире человек, имя которого
было у каждого на слуху. А ещё по совместительству мой муж. На
глазах общественности он – ангел, спустившийся с небес и помогающий
всем и вся. Устраивает благотворительные вечера, пожертвования
которых идут на лечение детей лейкемией, помощь старикам, и
улучшению жизни общественности. Он был для всех неким добродетелем,
которого все обожали и возносили выше других.
Но таким он был лишь на людях и камерах. Дома он становился
совершенно другим человеком: жестоким, беспощадным и безжалостным.
Никто не догадывался, каким он был настоящим, только самые близкие
и приближенные.
Этот человек бил меня, привязывал к кровати, батареям, и не
развязывал сутками, приходя вечерами и просто смотря на меня.
Что я такого сделала, что собственный муж так ко мне относится?
Абсолютно ничего.
Все эти побои и мучения следовали после того, как я смотрела на
другого мужчину. Даже не по-особенному. Достаточно было просто
мазнуть взглядом, и я уже готовилась к наказанию.
Именно поэтому все слуги в нашем доме были исключительно
женщины. Единственные мужчины – телохранители, которым
Доминик доверял как себе.
Получала я не так часто, примерно два-три раза в полгода, и
исключительно после выхода в свет.
Помню, когда впервые увидела его истинную сущность.
Это был праздничный вечер. День рождения у одного из его
друзей, на который нас пригласили. Тогда Доминик и показал меня
всему свету, свою невесту. Он хвастался мной, показывая всем, какая
возле него была красавица: длинные светлые волосы, пухлые губы,
голубые глаза, красивая, хоть и не идеальная для меня фигура.
Девочка с обложки, которую хотели трахнуть все друзья
Доминика.
Тогда я пыталась веселиться, радуясь каждому моменту. Пыталась
смириться с вынужденным браком. Браком, заключённым между моим
отцом и Фордом.
