С июня 1998 года, началась моя «Материковская» жизнь во второй раз. Но сейчас у меня было своё хозяйство, два участка по десять соток. На одном из участков не достроенный коттедж, машина с полуприцепом, контейнер, и цистерна с рамой от прицепа. Машину и полуприцеп в ближайшие дни я поставил на временный учёт и мне оставили Магаданский номер, который, принёс некоторые огорчения. Контейнер и цистерну, я выгрузил прямо у коттеджа, а жил на улице Пугачёва 10 в доме отца. Между этими двумя домами было километра три, и я каждый день ездил к своим участкам, и что-то делал, в основном, готовил машину. Работы пока не было, так как я никого не знал, и меня не знали. Это сейчас, открой интернет, и найдёшь всё, а тогда, были только газетные объявления.
Как-то раз, я ехал по улице частного сектора, меня останавливает мужчина, и говорит, мне надо привезти фундаментные блоки из деревни, которая находится за Искитимом. Он пообещал заплатить мне двести рублей! И тут я подумал, какой получился обвал денег, ещё недавно, мой рейс на Кубаку стоил шестнадцать миллионов рублей. Одни сутки работы стоили четыре миллиона! Сейчас, за полдня работы, всего двести рублей! Я дал ему согласие, и он сказал мне куда приехать. Утром следующего дня я приехал в ту деревню, которая была на другой стороне реки Берди. Ехать в неё пришлось через город Искитим. Через два часа меня загрузили, и я поехал в Бердск на место выгрузки. Только я выехал из деревни на главную дорогу, которая шла к Искитиму, меня обогнали «жигули» и встали перед моей машиной. Я не успел понять, что происходит, из жигулей выскочили четверо лысых хлопцев, и по двое с каждой стороны, залезли ко мне в кабину. Все пьяные, кроме одного. Этот трезвый, залез в левую дверку и что-то упёр мне в левый бок. Я не произнёс ни слова, а он мне кричит, где деньги? Я опешил, но посмотрел, чем он упёрся мне в бок. Это был пистолет «Макарова», заряжен или нет, не знаю. Пока я приходил в себя, он повторил вопрос, а двое жуликов с правой стороны, готовы были содрать с меня шкуру. Они тянулись ко мне, им не терпелось, скрутить меня и обшарить все карманы, но трезвый, который был с пистолетом, не спешил что-то делать со мной. После того, как я услышал его вопрос, где деньги? Я подумал, что надо сказать им всё, что со мной произошло на Мирнинском зимнике, и я коротко рассказал им, что были деньги, да все остались там. А сейчас, я первый раз выехал и везу эти блоки за двести рублей, которые получу после выгрузки. После этих моих слов, бандит с пистолетом, немного подумав, скомандовал, уходим. Они покинули мою кабину, сели в жигули и уехали вперёд, а я сидел, и думал, что же делать? Мне больше не хотелось встречаться с ними, и немного постояв, я поехал, надеясь, что второй раз они ко мне не полезут, не зачем. Так я заработал свои первые деньги в Бердске, и после этого случая я стал закрывать обе двери, чтобы никто не залез в кабину, без моего желания. Я часто вспоминал этот случай и пытался разобраться, почему так произошло. Такого со мной не происходило в Магадане, и даже в Усть-Куте жулики не останавливали, а в Бердске, могли ограбить. Думаю, до стрельбы дело бы не дошло.
Через несколько дней после моего приезда в Бердск, из Магадана прилетела дочь Марина. Она после школы поступила в институт Санкт-Петербурга, и жена отправила её сюда, в Сибирь, чтобы она тут отдохнула перед учёбой. Но этот отдых, как и сам приезд, всем нам был не в радость, она заболела. Хорошо, что я был дома, и, увидев её в плохом состоянии, вызвал скорую помощь. Пока она ехала, Марина потеряла сознание, так плохо ей было. Скорая приехала быстро, но женщина медик была не опытной, а может просто растерялась. У неё тряслись руки, она не могла поставить укол, а в её глазах был страх. В это время, у нас гостила моя сестра Наташа, и хорошо, что она была в это время дома. Она в своё время окончила медицинское училище, и работала анестезиологом, вот она и поставила укол. Я не знаю, чтобы было, если бы не Наташа, ведь в медицине бывает так, что не поставь этот укол сейчас, и могут не довезти живой до больницы. А медсестре, хоть самой укол ставь, она что есть, что нет её. Получилось так, что возможно, Наташа спасла жизнь моей дочери, я помню и ценю это. Марину уложили на носилки и увезли в больницу завода БЭМЗ. Несколько дней я ни чего о ней не знал, мне ничего не говорили. Дня через три мне позвонили и сказали, что у неё менингит, она приехала с ним из Магадана. Где она могла его подхватить, никто не знает, даже мы. А дела были плохи, она несколько дней не приходила в себя, а когда пришла в сознание, частично потеряла речь, память, и не могла разговаривать. Мне было страшно, особенно, когда меня первый раз пустили к ней, она меня не узнала, говорить не могла, и ничего не помнила. Конечно же, я в первый же день позвонил жене в Магадан, ей дали отпуск, и она приехала в Бердск. Когда Таня пришла в первый раз к Марине, она не узнала и её. Мы не находили себе места и не могли представить, где она могла заболеть. После первого же разговора с врачом, мы поняли, что учёба её откладывается, ей дай Бог остаться живой, и не дай Бог, калекой. Оказалось, что у этой болезни могут быть очень нехорошие последствия, осложнения. В той больнице, работал главным врачом Жучков Валерий Павлович, очень хороший врач и человек. Он распорядился, чтобы рядом с Мариной, положили её маму. Я не знаю точно, сколько дней длилось такое состояние у Марины, может неделю, а может и больше. Но через некоторое время, она начала что-то говорить, а потом и маму вспомнила. Для нас это было радостью, а ещё через неделю, ей стало ещё лучше, и вернулась память. В связи с таким улучшением, Таня жила уже дома, но ей пора было улетать в Магадан. Я проводил её в аэропорт, а сам, каждый день навещал дочку.
