Самое начало этой эпичной истории. 2016 год, май
Я тогда начала стройку на улице Керченской в городе Н. С котлована. Ну и как бы меня это пугало вообще. И вся эта ситуация, потому что я таким раньше никогда не занималась. А тут незаконный участок. Незаконная стройка. Деньги большие, деньги чужие. Были бы мои – не так было бы страшно, поэтому всё как-то было чрезвычайно волнительно, скажем так. Но я очень хотела. Это был мой проект «Тематический отель из двухуровневых квартир». Я была и архитектором, и дизайнером, и автором проекта. И всё в первый раз. Вот вдумайтесь только: я-то вообще бухгалтер по профессии, и училась когда-то на бухгалтера, и работала более десяти лет именно бухгалтером. Ладно, главным бухгалтером. Я даже успела побыть финансовым директором. Никогда не была рядовым. Когда-то бросила должность старшего налогового инспектора с чином советника налоговой службы второго ранга ради моей голубой мечты на тот момент – работы главным бухгалтером лесозаготовительного предприятия – и сразу им стала. Но это было довольно давно. И, как это порою бывает, прошла любовь, завяли помидоры. Потом я влюбилась в стройку. И любовь эта была, как обычно у меня бывает, просто отвал башки.
В январе 2016-го на основной работе наступил вполне закономерный кризис, и мне нужно было уходить. Подобное место искать категорически не хотела. Дело в том, что последние три года своей работы по найму я удачно совмещала ее со своими стройками, а на новом рабочем месте такое не прокатит. А без стройки я уже не могла. Помню, с какой-тоской смотрела в окно из своего офиса на копошащихся во дворе у соседей узбеков-строителей. Конечно, к маю 2016 года у меня уже был опыт создания собственного доходного дома, но это совсем другой уровень. Там у нас все было предельно скромно. Всего девять студий, маленьких, квадратов по 20—25, без кухни, с душевой и туалетом. А здесь 17 полноценных квартир, по полу только 36 квадратных метров, все двухуровневые, с потолками в 4,5 метра, а с лестницей и подиумом – все 56 квадратных метров. Кирпичи, черный металл; в общем, модный лофт. Но и это не всё: весь дом тематически посвящен кинематографу, где каждая квартира – это отдельный фильм. Какие конкретно это будут фильмы, я тогда даже и не думала, это были уже детали, а к деталям я относилась как Скарлетт О’Хара – по принципу «я подумаю об этом завтра» – или как Наполеон: «Нужно сперва ввязаться в бой, а там увидим». Главное, идея была просто бомбической, и она была только моей. И настолько я была уверена в грандиозном, ошеломительном успехе своей идеи, что когда я о ней говорила, волосы на руках становились дыбом. А это значит 100-процентный успех, без вариантов.
Своих денег на сооружение подобного эпичного проекта у меня не было, и я предложила вложиться своей тетке. Деньги такие у нее были, как я думала. Она охотно согласилась. Учитывая, как я в это верила, я убедила ее за полчаса. Но волнение было страшное. Дело не в том, что я думала, будто не справлюсь; проект был крайне амбициозный, и у меня горели глаза, я думала о нем и днем и ночью. Дело было в том, что участок земли, который мы выбрали и уже купили, имел свои особенности. Разрешение на строительство индивидуального дома архитектура мне не дала, а для строительства, скажем, гостиницы участок был мал. Я чувствовала опасность: без разрешения мог быть отказ в регистрации. А отказ в регистрации – это практически угроза сноса. Чужие огромные деньги, десятки миллионов. Плюс ко всему я единственный кормилец в семье: напомню, с работы финансового директора я уволилась, на подобную возвращаться категорически не хотела.
