Саид остановил коня и спрыгнул наземь. Его внимание привлек камень, что был недавно перевернут и темнел среди более светлых, спозаранку высушенных палящим солнцем. «Так и есть, – подумал юноша, внимательно оглядывая след, – здесь ее конь упал от усталости». Он перевел взгляд чуть в сторону: на сером песке меж камней едва проглядывала вмятина, какую оставляет человеческая пятка, если ее обладатель что-то с силой тянет. «Пятка узкая и, – он поглядел на примятые травинки меж камней, – нога маленькая». Так что, если владыка небес не решил над ним подшутить, он близок к цели. Это та, кого он ищет. Саид ясно представил, будто увидел, как девушка силится поднять на ноги рухнувшего коня. Вон он лежал, камни вдавлены в песок.
Саид покачал головой. Конечно, ему, с малолетства выросшему при храме, не было дела до жизненных перипетий джуххаль, не сведущих в вере, и уж тем паче до франков-иноверцев. И все же… что могло заставить девушку, судя по следу, невысокую и хрупкую, мчать целый день, загоняя скакуна, не обращая внимания на палящий жар, на пыль, забивающуюся в рот и нос, заставляющую глаза плакать помимо воли? Ну да это не его дело. Его дело – отыскать беглянку и вернуть отцу.
Ясно, что по своей воле он бы не стал за ней гоняться. Но так велел Джемаль, а слово аджавида, совершенного хранителя священного храма, все равно что воля небес. По сути, так оно и есть: аджавид Джемаль – земные уста Создателя Истины.
И все же, рискуя навлечь на себя гнев аджавида, тогда он не удержался от вопроса:
– О, хранитель Завета, как же смогу я исполнить порученное мне, когда наши правила запрещают мне прикасаться к женщине и даже разговаривать с ней?
– Так и есть, мой мальчик, похвально, что ты послушен закону. Но, исполняя волю настоятеля, ты обязан совершить беспрекословно любое деяние, пренебрегая иными запретами. Ибо как есть одежда для всякого дня и одежда для служения, так разные правила существуют для разных случаев.
Саид молча склонился перед мудрым старцем, решив не задавать больше вопросов. Однако Джемаль все-таки счел нужным объяснить:
– Она дочь кади из ближнего селения, того самого, откуда в башню привозят снедь. Она виновна в дерзости и непослушании. Ей нет прощения. Капризной девчонке вздумалось перечить отцу, нашедшему ей хорошего жениха. Но отчего-то мудрый кади решил не карать ее за побег, а лишь вернуть под отчий кров. Не сомневаюсь, глупая девица уже одумалась, ибо после мягких ковров и фиников, после чистой воды и тенистых пальм ее удел теперь – мрачные горы и жаркая пустыня. Неразумная бунтовщица заслужила этот урок.
Езжай, найди ее, покажи вот этот перстень, – Джемаль поднялся с высеченного в камне сиденья, похожего на трон. – Видишь, на нем выгравирована султанская тугра – знак власти ее отца. Это залог того, что почтеннейший кади прощает свою непутевую дочь. – Он протянул Саиду черненый серебряный перстень. – Не мне судить мирян, но я считаю, что это оплошность. – Саид молча кивнул. – Я вижу, ты хочешь что-то спросить, – вперив в молодого стража пронзительный взгляд почти черных глаз, тихо проговорил аджавид.
Саид опустил взгляд, пряча радость, смешанную с гордостью. Такое щекотливое поручение говорило о многом: простого стражника мудрейший Джемаль не стал бы посылать туда, где скопища шайтанов угрожают душе истинно верующего. А значит, верховный хранитель возлагает на него особые надежды, выделяет среди прочих молодых стражей и, возможно, желает приблизить к себе, чтобы сделать одним из посвященных! От такой перспективы у него радостно заколотилось сердце. Однако запоздалая мысль обожгла, будто удар витого бича: «Что, если я не справлюсь? Я понятия не имею, как обращаться с женщинами. Но сколько раз приходилось слышать, что каждая из них – гнездилище порока и смертельный искус для мужчины!»
