Ирина Щеглова
Золото на крови
Истории домового Зинуши. Трилогия. Часть 1
1. Старый дом
Машина медленно вползала на холм по узкой петляющей улочке, едва протискивающейся между палисадниками, домами и заборами.
– Родичи, вы серьёзно? Здесь даже сети нет! – возмутился Ваня, отрываясь от созерцания пустого экрана смартфона.
Отец с мамой переглянулись и хохотнули хором.
– О да! Где нет сети, там нет жизни! – пошутил отец.
– Чего вы ржёте, я серьёзно, этого места не существует!
Отец в очередной раз ловко крутанул руль, машина завернула, проползла несколько метров и остановилась.
– Добро пожаловать в реальный мир, малыш, – пригласил отец, и распахнув дверцу, взмахнул рукой, на взгляд Вани слишком театрально взмахнул, как будто насмехался.
Выбравшись из машины, Ваня наконец увидел дом. Бурый, приземистый, широкий, с нахлобученной по самые окошки крышей, он словно был продолжением холма, его навершием, окружённым одичавшим садом. Его мощный высокий фундамент врос в почву, пустил корни и сроднился с этой землёй.
– Нифига себе! – возмутился Ваня, – его до потопа строили, что ли?
– Почти, – согласилась мама, – в начале прошлого века.
– Так на него надо табличку повесить – «памятник архитектуры, охраняется государством», экскурсии водить и все такое, – съязвил Ваня, – а вы тут жить собрались.
Отец добродушно усмехнулся и похлопал Ваню по плечу:
– Не дрейфь, старик! Здесь наверняка водятся привидения, будет, что обсудить с друзьями. Ну, господа, прошу, – и он, уверенно зашагал в сторону насупившегося дома, позвякивая связкой ключей.
– Ваня, сестру не забудь! – приказала довольная мама, и чуть не вприпрыжку побежала следом за отцом. Ване ничего не оставалось, как извлечь сонную двухлетнюю Люську из детского автомобильного кресла:
– Ладно, идём, – пробормотал он недовольной сестрёнке, привычно забрасывая ее на плечо.
Поднявшись по скрипучим ветхим ступеням крыльца, он с тоской оглянулся на припаркованную машину и вздохнул «прощай цивилизация».
Отец, погремев ключами, справился с замком, из дверного проёма пахнуло пыльной прохладой и немного затхлостью. Мама пробормотала, «надо бы проветрить…».
Люська, ловко извернувшись, сползла с его плеча и потребовала поставить ее на пол. Как только он сделал это, сестрёнка убежала следом за родителями.
Зачем было покупать древние развалины в трёхстах пятидесяти километрах от родной Москвы? Им видите ли, захотелось на природу! Что за идея дурацкая! Какая природа! Природа у них и на даче есть. Нет, тут блажь нашла на людей. Определённо.
Ладно, надо посмотреть, что тут и как, решил Ваня, деваться некуда, наверняка придётся провести здесь все лето, если не повезёт, и он не сбежит в Москву к деду с бабкой.
Сказать, что Ваня был разочарован, значит не сказать ничего. В обширных темных сенях он споткнулся о какой—то хлам и чуть не упал, чудом удержавшись на ногах, потом, перепутав двери, пребольно стукнулся лбом о низкую притолоку, даже искры из глаз посыпались, и хорошо, что посыпались, темнота слегка отступила, и Ваня успел разглядеть ступеньки ведущие вниз, оттуда тянуло холодом.
– Иван! – донёсся до него мамин голос.
Он чертыхнулся, отступил, захлопнув дверцу, и почти наощупь добрался до другой двери, побольше предыдущей. За ней была комната, наподобие прихожей с вешалкой и пузатым сундуком.
– Ах, какая прелесть! – воскликнула мама откуда—то. Он повернул на голос и очутился в кухне, здесь было светлее, и Ваня впервые в жизни увидел настоящую русскую печь, точно, как в книжках со сказками – огромная, белая, с лежанкой и полукруглой крышкой, для духовки Мама восхищённо крутила в руках горшок:
– Смотри—ка, – ворковала она любопытной Люське, – в этом чугунке мы будем варить восхитительную кашу!
