Леопольд Валерьянович был погружён в глубокую задумчивость. Жизнь преподнесла ему неожиданный и весьма коварный сюрприз. И как выйти из этого крайне затруднительного положения он пока что даже не мог себе представить. При всём его уме и потрясающем логическом мышлении, что отмечали все окружающие ещё с молодости, он не нашёл решения этой сложной задачи с первой же мозговой атаки на неё. Это было неожиданно, чрезвычайно неприятно и добавляло дискомфорта в ситуацию и без того мало привлекательную для него.
Леопольд Валерьянович, или просто Лео, как называли его в детстве, а теперь это могли позволить себе только матушка и тётушка Евпраксия, вырос в состоятельной и благополучной семье. Отец его был профессором, человеком исключительно умным, можно сказать даже талантливым. Но дома его видели не слишком часто. А если он и оказывался в пределах своей огромной профессорской квартиры, то предпочитал, перекинувшись несколькими словами с близкими, уединиться в большом, снизу доверху набитом книгами кабинете, куда время от времени, по его звонку, домработница Нюша относила чай с лимоном. По-видимому, крепкий чай помогал профессору в его многотрудных делах. Хотя все домашние хорошо знали, что в изящном шкафчике рядом с огромным, как аэродром, письменным столом всегда стояли наготове несколько бутылок отличного коньяка. Но это был напиток вечерний, не дневной. Когда усталость от напряжённой умственной деятельности одолевала профессора, он уходил от письменного стола, садился в большое удобное кресло у окна и, задумчиво глядя в никуда, с удовольствием потягивал ароматный напиток. После этого, обычно, он велел постелить ему на большом и тоже очень удобном диване, а в супружеской спальне Марианна Евграфовна оставалась одна. Страдала ли она от этого? Надо думать, нет, поскольку от пребывающего там профессора толку всё равно было мало, только храп его мешал спать. Иногда, в те редкие минуты, когда Марианна Евграфовна давала себе труд задуматься, она искренне удивлялась, как это супруг умудрился сделать ей ребёнка.
Как назло, ребёнок, появившийся на свет в профессорской семье, оказался мальчиком. Безусловно, с девочкой было бы куда проще. И потом, согласитесь, что чрезмерно любящие и заботливые бабушка, мать и тётушка – это уж чересчур для одного мальчугана. Ему не давали ступить и шага без опеки и помощи, исполняли все его капризы даже раньше, чем он высказывал их вслух, – научились угадывать по выражению лица. И мальчик рос, заключённый в кокон этой всепоглощающей любви и неуёмной заботы. Уже к пяти годам стало ясно, что ребёнок унаследовал глубокий ум родителя. Он блестяще, причём без видимых усилий, окончил школу, самый-самый престижный ВУЗ и получил столь же престижную работу. Карьеру делал так же легко, одной левой, как с завистью говорили многие его знакомые и коллеги. Друзей у молодого Лео не было. На них нужно было тратить время и душевные силы. Зачем? Ему было достаточно уютно в собственном мире, где он мог делать всё, что только пожелается.
По молодости лет Лео, искушаемый приятелями, позволил себе испытать некоторые острые ощущения. Особого впечатления это на него не произвело, и повторять эксперименты желания не возникло. Не особенно тянуло его и к девушкам, хотя, конечно, время от времени он встречался в интимной обстановке с очередной красоткой. Но даже мысли не допускал о постоянной подруге. Так шли годы. Когда Лео исполнилось двадцать восемь, мать решила, что мальчику пора заиметь свой дом. Она, разумеется, имела в виду и жену, хотя мыслями своими с сыном не делилась. Очень скоро решение это было реализовано, и Лео переселился в уютную трёхкомнатную квартиру, состоящую из большой, прекрасно обставленной гостиной, небольшой, но очень удобной спальни и, конечно же, кабинета. Эта комната заметно отличалась от той, в которой проходила жизнь его отца, – времена-то меняются, и с ними меняются атрибуты времени. Кабинет Лео не был забит книгами, хотя они там, конечно, были. Зато был заполнен различными техническими устройствами, самыми современными и дорогими. Был, по примеру родителя, и шкафчик с коньяком. Но туда Лео заглядывал редко. Когда заметно уставал от работы, предпочитал посмотреть по телевизору что-нибудь интересное или завалиться на диван с книгой в руках. Он давно уже обнаружил у себя интерес к истории мореплавания, и баловался приобретением соответствующих книг, тоже очень дорогих.
