У Виктора Маслова с утра все
складывалось не так уж хорошо. И дело было даже не в том, что жена
накануне оставила его с ребенком и укатила с любовником, просто в
это злосчастное утро начался апокалипсис. Узнал Виктор об этом едва
проснувшись - в дверь неистово колотили. Выбравшись из постели, он
прошлепал босыми ногами в прихожую, осторожно заглянул в глазок. За
дверью стоял профессор Тягин, чья квартира располагалась напротив.
Его бородатое лицо искажал вселенский ужас, отчего рот кривился в
неприятную гримасу. Нервно оглядываясь по сторонам, мужчина колотил
по его, Виктора, двери ногой в дорогом лаковом ботинке. Грузное
тело Никанора Себастьяновича облачала байковая пижама в голубой
горошек.
- Что случилось?-открывать двери Маслов
не торопился - от вида профессора у него засосало под ложечкой.
- Откройте, пож-жалуйста,- заскулил тот
в ответ, прижимаясь к глазку, словно желая немедленно просочиться в
него.
Маслов нехотя щелкнул замком. Толстяк
резво шмыгнул внутрь и выпучив водянистые глаза замахал руками.
- Закрыва-айте, скорей, скорей!
Паника соседа передалась Виктору,
потому он незамедлительно захлопнул дверь. Затем повернулся к
профессору, который с облегчением на лице и закрытыми глазами
медленно сползал по стенке прихожей. Но возникшие у хозяина
квартиры вопросы застряли в горле: снаружи послышался леденящий
душу вопль. Соседи вздрогнули и обменялись испуганными взглядами.
Первым пришел в себя Маслов. Припав к глазку, он попытался
рассмотреть, что происходит на лестничной площадке. Холодный пот
выступил на лице Виктора: стены и пол оказались сплошь залиты
кровью! Медленно отойдя от двери, мужчина ошарашено взглянул на
незванного гостя. Последний, все так же прижимаясь спиной к стенке
сидел на полу, поджав под себя ноги. Все семь подбородков тряслись,
как многослойное желе, глаза выпучились и, казалось, вот-вот
выскочат из орбит.
-Что происходит?!- рявкнул Виктор и,
схватив соседа за ворот мягкой пижамы, как следует встряхнул.
Последний беспомощно дернулся в его руках и заскулил тонким от
страха голоском:
- Не зна-аю я, ничего-о не
зна-аю...
Маслов понял, что от ЭТОГО ответа не
добьешься и раздраженно выпустил пижаму - толстяк грузно шлепнулся
на пол и скорчившись, и рыдая не переставал повторять: "Не знаю я,
я не зна-аю". Кинув на жалкое создание брезгливый взгляд, Маслов
направился в спальню. Спешно натянул потускневшие от многочисленных
стирок джинсы, затем, наклонившись, пошарил под кроватью. Вытянув
оттуда небольшой железный ящик, открыл его ключом, что болтался на
груди. В ящике оказался пистолет. Виктор проверил магазин и снял
оружие с предохранителя, затем сунул в карман горсть запасных
патронов и решительно двинулся к выходу. По пути заглянул в спальню
к Тимошке - его пятилетний сынишка все так же безмятежно посапывает
в собственной кроватке, приклонив свою светлую головушку к
плюшевому мишке. Профессора застал все в той же позе эмбриона -
пользы от него никакой. Стараясь не шуметь, Маслов приоткрыл дверь
и выглянул наружу. На площадке - никого. Держа пистолет наготове,
он огляделся. Мда, такого зрелища ему не забыть! На каменном полу у
зияющего проема соседской квартиры, чавкая и прихлебывая изволил
трапезничать довольно потрепанного вида мужичок. От вида его
трапезы, видавшего виды, военного, побывавшего не в одной горячей
точке, не на шутку замутило. Ею служили окровавленные куски мяса,
что еще вчера не иначе, были соседкой и женой профессора Тягина, о
чем свидетельствовали лоскуты байкового халата в тот же злосчастный
горошек. Мертвое лицо было повернуто в сторону застывшего Маслова ,
так что он невольно уставился в эту маску смерти, на которой
отпечатались ужас и боль. Голова безжизненно дергалась, когда
обжора отрывал очередной кусок от еще прилагавшего к ней части тела
и с глухим стуком ударялась об пол. Еще большее омерзение вызывал
вид самого едока. Особенно отвратительны были его затянутые голубой
дымкой глаза, выражение которых совершенно не отличалось от мертвых
глаз профессорши, и жадно чавкающий рот, из которого беспристанно
сочилась слюна с кровью. Часть затылка отсутствовала, обнажая
серо-бурые складки мозга. Руки, похожие на клещи, вцепились в
жертву, утопая пальцами в ее окровавленной, истерзанной плоти.
Тощее, долговязое тело прикрывали лохмотья, в которых с трудом
угадывался спортивный костюм.
