Держи язык за зубами и не задавай вопросов, как никто не задает их
на небесах. Такова воля могущественного пристрастия,
и тут не помогут никакие мудрствования, слова и расспросы
тут бесполезны; лучше не обжигать язык о непостижимость!
Томас Манн, «Иосиф и его братья».
ВНИМАНИЕ!
В данном романе читатель наткнется на упоминание реально существующего религиозного института. Автор не имеет никаких претензий и предубеждений на его счет и никак не принижает его достоинств. Автор также не стремится высмеять или принизить религиозные чувства других людей. Больше того, автор сам является глубоко верующим человеком, принадлежащим той же конфессии. Отсылка к одной из мировых религий связана только со стремлением облегчить работу читателю при проникновении в данный вымышленный мир через наличие хотя бы одного заведомо знакомого ориентира. Критицизм объясняется как требованием сюжета, так и банальной фактологией, которая не отрицает того, что любая сегодняшняя конфессия обеими ногами стоит в язычестве.
Книга первая (том первый)
ЗОВ ПРАМАТЕРИ
Если ты носишь мой дар, значит, ты мой.
Наиболее предпочтительный любовный подарок – это кольцо:
тот, кто его дарит, хорошо знает, чего он хочет, и тому, кто его
принимает, тоже следует знать, чего от него хотят, и помнить,
что любое кольцо является видимым звеном невидимой цепи.
Томас Манн, «Иосиф и его братья».
Детство Томирис прошло под звон мечей.
Булат Жандарбеков, «Томирис»
Далеко на северо-западе Этана раскинулся Пурпурный танаар Яввузов. Один из двенадцати защитников Яса, громадной державы мореходов, тан Сабир Яввуз по прозвищу «Свирепый» унаследовал свой надел восемь лет назад. Как и всякий ребенок из семьи танов, он не мог избрать в жизни иной путь, кроме сражений.
Чертог Яввузов, расположенный на вершине одного из холмов-отрогов Астахирского Хребта, был огромен: крепостные стены из черного гладкого камня восьмиметровой высоты достигали тринадцати футов в толщину. Двенадцать округлых башен возвышались над природной насыпью почти на сорок метров, донжон – еще выше, а в диаметре знаменитая неприступная обитель Сабира Свирепого составляла тридцать метров. Между цитаделью и стенами раскинулся город с бесчисленными караулками, складами, оружейными, кузницами, охотничьими и рыболовецкими домами, промышлявшими сбытом дичи и морского урожая, рынками, амбарами с выращенными на окрестных мало плодородных полях пшеницей, ячменем и овсом; гончарными мастерскими, глину для которых доставляли из наделов одного из знаменосцев Яввузов; и много чего еще. С западной стороны донжона стоял местный храм Двуединства, где поклонялись Праматери-Иллане и Её Достойному Брату-владыке-вод Акабу. Здесь же, рядом с храмом находился семейный склеп пурпурных танов, а за ним, у северо-западных куртин военная академия для обучения воинской элиты и командиров. За этой частью стены, почти в недосягаемом для врагов месте находились осадные мастерские.
Загоны для выпаса скота и пастбища для лошадей оставались за пределами стен, хотя танские конюшни находились в пределах города.
С восточной стороны цитадели внутри крепостных стен располагались легендарные на всем севере и во всей стране псарни с породой собак, выведенной от скрещения волкодавов и волков. И по сей день раз в пять лет устраивалась грандиозная охота на волчью стаю с целью захватить молодняк и обогатить его кровью следующее поколение танаарских псов. Загоны для выведения такой породы были раскиданы в каждом из близлежащих к чертогу поселений – рослые мохнатые псы были отличным подспорьем против любого врага, а об их преданности и речи не шло. Недаром ведь столетия назад танский дом Яввузов выбрал своим гербом именно черного красноглазого волка посреди пурпурного полотнища. До сих пор хранит народная память предания о собаках, провожающих человека в залы Старухи-Нанданы-Смерти. Согласно легенде, четырехглазые псы с рубиновыми зрачками по крайним северным тропам, среди воющих ветров, указывали умершему дорогу в мир «по ту сторону».
