Из густой серой мороси проявился
силуэт трехэтажного здания, где располагался мой офис. Оно
возвышалось над тротуаром подобно надгробному монументу. В это
пасмурное осеннее утро воздух был пропитан противной водной пылью,
обдававшей лицо и проникающей за ворот куртки. Светилось одно окно,
а все остальные блестели черными стеклами, будто глаза ослепшего
зверя.
Я торопливо подошел к крыльцу.
Небольшое, всего с одной ступенькой, оно защищалось от дождя
полукруглым козырьком на ажурных креплениях из кованного железа.
Истертая добела деревянная дверная ручка манила, чтобы ее потянули.
Изнутри дыхнуло теплом. Я поспешил нырнуть в тускло освещенный, но
зато сухой, коридор. Взбежал по круто поднимающимся ступеням на
самый верх. И замер, ступив в вестибюль. На кожаном диване для
посетителей я увидел девушку. Пухлая болоньевая куртка ярким пятном
розовела на фоне царившего полумрака. Тонкие ноги, обтянутые
джинсами, закинуты одна на другую. Еще ярче, чем куртка, сверкали
белизной кроссовки, слегка заляпанные грязью. От ее присутствия
даже коридор показался светлее. Из-под черного платка выбились
такого же вороньего цвета волосы, распушившись по плечам, обведя
правильный овал лица, откуда с любопытством воззрились на меня два
уголька глаз.
- Вы меня ждете? – спросил я, не
веря, что такая симпатичная ранняя гостья может нагрянуть именно ко
мне.
Из-за двери, что рядом с диваном,
раздавалось шлепанье клавиш. Это Петрович, мой сорокалетний сосед
по офису, являющийся на работу раньше всех. Именно его окно
единственное светилось во всем здании. Чем он там занимается, я
понятия не имел, наше знакомство сводилось лишь к дежурным
приветам. Однако девушка пришла явно не к нему.
- Если вы Андрей Томилин, то да, -
ее голос со звонкими детскими нотками словно прошелся по мне легким
прикосновением пера.
- Тогда прошу, - я открыл дверь
кабинета. Щелкнул выключателем. С потолка прыснул лунный свет
дешевого китайского светильника. Мой рабочий стол с облупленными
ножками, доставшийся от прежних хозяев, занимал большую часть
крохотного помещения. На нем подобно радару расправил свои крылья
широкий изогнутый монитор. Избавившись от намокшей куртки, которую
тут же водрузил на стоявшую у двери вешалку, я предложил девушке
стул, приставленный к столу, а сам опустился в кресло перед
монитором. Кресло, надо сказать, не обычное. Его называют
геймерским. С удобными подлокотниками, спинкой как у пилотов
военного истребителя.
- Слушаю вас, - произнес я, щелкнув
кнопкой на системном блоке компьютера. Кабинет наполнился
шелестящим шумом вентиляторов. Экран монитора засветился.
- Мне порекомендовали вас как
опытного человека по добыче редких артефактов, - начала девушка.
При этих словах мои губы непроизвольно расползлись в улыбку. –
Поэтому я хочу обратиться к вам с необычной просьбой.
- В чем же ее необычность?
- Мне нужно найти Звезду Темновита,
- ее глаза вспыхнули и с мольбой уставились на меня. Только сейчас
я заметил в них отражение усталости и какой-то безысходности.
- Что это?
- Артефакт, которым владеет Темновит
– темный бог из старославянской мифологии.
- Вы знаете, где искать?
- Нет, - она потупила взгляд. Тонкие
пальцы теребили блестящую пуговицу куртки. На розовой ткани
проступали пятна от капель дождя.
- Тогда как же я вам его найду? Если
бы вы назвали игру, в которой имеется такой артефакт, то без
вопросов. А тут, - я развел руками. – И почему вы думаете, что он
вообще существует, если даже не знаете, в какой игре он может
быть?
- А мне сказали, что вы находите
даже то, что никто не может найти.
Я задумался. Браться за заранее
сомнительное дело – это не в моих правилах. Но горькое отчаяние в
ее глазах вызвало беспокойство. Что заставило ее прийти сюда в
самую рань под дождем? На игроманку она не походила. Обычно игровые
артефакты заказывали достать те, кто надеялся с помощью них
получить преимущества в игре, не утруждая себя долгими
прохождениями или битвами с непобедимыми врагами. Для этого они
обращались ко мне через чаты или по электронке. Редко кто приходил
в офис. Само ее появление здесь было необычным. И мне не
хотелось отпускать ни с чем девушку, украсившую собой кабинет
в это серое промозглое утро. Если сейчас откажу, вероятнее всего,
больше никогда ее не увижу.
