Мы глубоко искренне благодарим всех аршеланцев, раскрывших пред нами свои удивительные личности и вдохновивших на написание сего произведения.
Десять лет назад, когда мы только обнаружили инопланетное присутствие на Земле, мы полагали, что аршеланцы универсальны, безлики и взаимозаменяемы. Но за прошедшие годы представители аршеланской цивилизации разубедили нас в этом, доказав, что каждый из них – уникальная и неповторимая личность. Мы были глубоко поражены, когда поняли, что все аршеланцы чистосердечно желают людям добра, и ныне стыдимся былой узости своего мышления.
Также просим прощения у наших аршеланских друзей за то, что наделили персонажей, прототипами которых они стали, антропоморфическими чертами. Без этого создание образов представлялось бы крайне затруднительным.
А читателей спешим предупредить: друзья, если вас могут раздражить подробности как человеческой, так и аршеланской сексуальной жизни, пожалуйста, не читайте эту повесть!
Жорж сидел за обеденным столом в пустой квартире и хлебал холодную стерляжью уху, приготовленную приходящей домработницей Зинаидой. В метре от него на кухонном столе стояла микроволновка, но разогревать обед было лень. Он бы наелся бутербродов или чего повкуснее, но не хотел расстраивать мать, которая с недавнего времени стала заботиться о его пищеварительной системе. «Объясни мне, Егор, ты язвенником желаешь стать, пенсию по инвалидности получать?» – спрашивала Люба. Мама требовала, чтобы он избавился от предрассудков и называл её Любой. Ведь ей всего тридцать шесть, и они друзья. И это при том, что у матери своя дизайнерская фирма, и все подчинённые зовут её Любовь Владимировна!
Но думал Жорж не о маме. Он уже целый месяц сох по новенькой – москвичке Надечке, зачем‑то переехавшей к ним в Нижний Новгород со своими родителями‑литераторами. Надечка была строга к себе и другим, Надечка была порядочна, Надечка была почти что целомудренна. Учителям её очень быстро полюбили и стали называть Надечкой, а другие девчонки из класса быстро возненавидели и стали называть за глаза Серовкой (фамилия у Надечки была Серова). Но новенькая не обращала на это внимания. Когда кто‑то начинал при Надечке материться, она разворачивалась и уходила. Когда кто‑то сплетничал или осуждал учителей, она бросала на него уничтожающие взгляды. Одним словом, не девчонка, а образец нравственности.
В силу своей приземлённости другие пацаны не смогли разглядеть в Надечке сексуальность, а Жорж влюбился в неё со второго‑третьего взгляда. Срисовал пропорции тела, близкие к классическим 90:60:90, красивую для пятнадцати лет налитую грудь под скромной одеждой, правильные черты лица. Волосы Надечка осветляла. Подкрашивалась самую малость, не то что другие девчонки, приевшиеся Жоржу ещё с начальной школы. Никакая косметика и краска для волос уже не реабилитирует их в его глазах. Притом Егор отлично знал – парочка девчонок хоть сейчас готова с ним переспать. К таким жизнерадостным общительным сангвиникам, как он, противоположный пол по жизни липнет.
А вот Надечка… Было в ней что‑то такое, что конкретно зацепило Жоржа. Какая‑то тайна, загадка, секрет…
* * *
Жихамрк отлично знал, чтом с Надюхой было не так. У неё не было своего постоянного Старателя‑опекуна. И хотя один из опытных Старателей постоянно пас девушку, родственно‑любовных отношений никому установить не удавалось.
У них с Жориком всё по‑другому, всё как надо. Сильная взаимная симпатия, плотная телепатическая связь. И хотя Жорик думает, что общается со своим альтер‑эго, это ничего не меняет. Они – два родственных существа во вселенной, связанных друг с другом сильнее, чем любящие супруги, чем мать с грудным ребёнком. А познать своего Старателя‑опекуна как независимую личность могут лишь единицы.
