Звездный бруствер. Книга 3

Космическая крепость

Ту’мов

Они выжили в чёрной дыре, но теперь стояли на краю куда более реальной опасности, возможно даже гибели.

Прошлое оказалось не тенью великого будущего, а его хищным прообразом. И теперь «Коршуну» с экипажем предстояло сделать невозможное во второй раз – выжить там, где даже сами Создатели исчезли.

Космическая крепость

Ту’мов

Станция Создателей содрогалась, словно живое существо, атакованное невидимым хищником. Её могучие орудия извергали в черноту космоса сконцентрированные лучи плазмы, раскалённые до температур звездного ядра, а также самонаводящиеся ракеты с боеголовками, способными испарить целый город. Всё это смертоносное великолепие устремлялось к мрачному силуэту древней крепости Ту’мов, чьи угловатые очертания напоминали скорее гробницу, чем военное сооружение.

Пространство между станцией и крепостью вспыхивало ослепительными вспышками пуска ракет и торпед. Каждый пуск оставлял после себя медленно рассеивающийся след и мириады искр, похожих на космических светлячков. Эти искры, рождённые в горниле сражения, на мгновение освещали древнюю броню станции, покрытую таинственными руническими знаками.

Артамонов сжимал подлокотники своего кресла до хруста костяшек. Его пронизывающий взгляд не отрывался от главного экрана, где в реальном времени разворачивалась битва. Каждая секунда этого сражения могла стать последней – он понимал это лучше других. Пути назад действительно не было. Теперь всё зависело от точности расчётов навигаторов, хладнокровия операторов оружия и, чего уж греха таить, от слепой удачи. Смогут ли они пробить эту проклятую броню, которая уже не одну тысячу лет выдерживала атаки целых флотов?

И в этот момент произошло нечто, чего никто не ожидал.

Крепость Ту’мов пробудилась.

Её поверхность, до этого казавшаяся мёртвой и безжизненной, вдруг ожила, покрываясь сетью голубоватых энергетических прожилок. Эти линии света сходились в узлы, образуя сложные геометрические фигуры, которые тут же вспыхивали ослепительным светом. Через мгновение вся крепость оказалась заключена в пульсирующий кокон защитного поля – боевые щиты, которых не было ещё минуту назад, покрыли всю крепость.

Огненный вал залпа достиг цели.

Но вместо ожидаемого прорыва защитных полей произошло нечто странное. Лучи плазмы, способные прожечь броню линкора насквозь, упёрлись в невидимую преграду и начали растекаться по её поверхности, словно вода по стеклу. Раскалённая энергия бурлила и клубилась, образуя причудливые узоры, но не могла пробиться внутрь. Ракеты, подлетевшие следом, взрывались вхолостую, их разрушительная мощь рассеивалась впустую.

Через несколько секунд огненный шторм утих. Щиты крепости продолжали мерцать в темноте космоса, абсолютно невредимые. Последние языки плазмы медленно угасали, растворяясь в вакууме, не причинив видимого вреда древней цитадели.

На мостике станции воцарилась тягостная тишина.

– Щиты… – первым нарушил молчание Салават, его голос звучал неестественно громко в наступившей тишине. – Они не просто защищаются. Они адаптируются.

Тяжелое молчание повисло на мостике, прерываемое лишь тихим писком приборов. Адмирал медленно провёл ладонью по лицу, словно стирая с него усталость, не отрывая взгляда от голограммы, где мерцал силуэт неповреждённой крепости. Его пальцы непроизвольно сжались в кулаки – ногти впились в ладони, но он не чувствовал боли.

– Это конец… – его голос прозвучал глухо.

Рядом стояла Ирина. Её стройная фигура, обычно такая прямая и собранная, сейчас казалась немного ссутулившейся. Холодный свет голограммы рисовал на её лице резкие тени, подчёркивая морщинки у глаз. В её глазах, обычно таких ясных и решительных, теперь плавала странная смесь эмоций: горечь, усталость и что-то ещё… что-то очень личное, что она никогда не позволяла себе показывать перед подчинёнными.