Жизнь – лестница.
Чем выше – тем сложнее подниматься, но вид становится все прекраснее.
Если говорят, что не любят, никогда не любили и ты – последняя потас… ха, то еще есть шанс. Но когда узнаешь, что ты – прекрасный человек, и уходят к другой, то шанса уже не оставили.
Эта дама была не настолько молодая, чтобы подцепить парня в соседнем баре, и не настолько пожилая, чтобы на террасе в кресле-качалке разглядывать голубей. Проплакала пару дней после расставания с мужем и отправилась в путешествие. Она купила билет не на лайнер с новенькими креслами и улыбающейся стюардессой, повторяющей дежурную фразу: «Какой вам сок, яблочный или апельсиновый?» А выбрала довольно унылый вид транспорта – поезд. Но так можно было сменить обстановку, отвлечься, отогнать дурные мысли, глядя в окно на мелькающие пейзажи.
Ее звали Римма.
На станции Эн поезд простоял минут двадцать. Подростки жевали сладкие булочки, молодые мамочки держали на руках уставших от дороги розовощеких малышей. Мужчины курили. Римма пыталась в каждом увидеть что-то привлекательное, дающее надежду если и не на бурный роман, то хотя бы на легкую интрижку.
Римма вернулась в купе, она сидела и смотрела на мотылька, залетевшего в окно. Взгляд был рассеянным и со стороны казался слегка глуповатым. Прислушавшись к мужскому разговору, Римма обратила внимание на мягкий баритон. Интересно, зайдет?
И вот появился Он. Не сказать чтобы красавец, лет сорока, сероглазый. Римме всегда нравились мужчины со светлыми глазами. Ей стало неловко его разглядывать. Она достала книжку, надела очки с дымчатыми линзами и принялась за чтение любовного романа, купленного по дороге. Прочитано предисловие, потом первая глава. Если бы кто-нибудь спросил, о чем речь, она сочла бы этот вопрос просто идиотским. Ведь все ее существо, измученное страданиями последних событий, еще довольно молодое, требовало понимания, сочувствия и страсти. Она, тупо глядя в книгу, украдкой рассматривала незнакомца, который ее явно зацепил. Насмешливая улыбка и пристальный взгляд делали его весьма привлекательным.
– Вы не возражаете, если я приоткрою окно?
– Нет, пожалуйста, – оторвав взгляд от бессмысленного чтения, ответила Римма, довольная, что наконец сможет получше рассмотреть пассажира. Его улыбка окутала ее сердце облаком нежности, и ей показалось, что знакомы они уже очень давно. Она понимала: следует поддержать разговор. А ей хотелось узнать, женат ли он, сколько у него детей и навещает ли он родителей на Рождество, но только спросила:
– Вы не знаете, как называется следующая станция?
Он на секунду задумался:
– Одну минуту, – затем ушел.
Казалось странным, что человек, которого она видела всего четверть часа, смог заставить думать о себе.
Стемнело, полотно неоновой рекламы вдалеке напоминало о городе, который, возможно, принесет перемены в ее жизнь.
Пассажир вернулся через десять минут, показавшиеся ей целой вечностью. Спокойствие и уверенность сменили его насмешливую улыбку. Римма решила, что он потерял к ней всякий интерес, – резко встала и вышла из купе.
Как она выглядит? Эта мысль навязчиво мелькала в голове, кровь стучала и ударялась о виски. Римма подумала, что не понравилась ему.
Она стояла у окна и вдруг почувствовала легкое прикосновение, а потом кто-то обнял ее за талию – но не повернулась, поняла – это Он. Незнакомец наклонился и тихо сказал:
– Пойдем со мной.
Они зашли в пустое купе в конце вагона.
– Не волнуйтесь, я заплатил, здесь не будет никого, кроме нас.
Он расстегнул маленькие круглые пуговицы на ее кофте, и от прикосновения мягких губ Римма превратилась в пленницу его желаний. Она чувствовала его дыхание, крепкие руки, он был нетороплив, и она подчинилась уверенной мужской силе. Если бы случайно кто-нибудь открыл купе, то она не обратила бы на это никакого внимания. И, словно инопланетянин, невидимка, безразличная к тому, что о ней подумают, находилась в состоянии невесомости. Реальность растворилась, и казалось, это будет продолжаться вечно.
