«Земля – колыбель разума, но разве можно всегда жить в колыбели?» Эти слова, сказанные около восьмисот лет назад одним из пионеров космической мысли – Константином Циолковским – приходили нам на уста, когда, стоя перед экраном внешнего видеофона, мы следили за тем, как на нем таяла, уменьшалась родина человечества, которую мы только что покинули, отправляясь к звездам. Вероятно их произнесла Гондра Думбадзе. Никто не ответил ей, только через некоторое время Селим Нельяри прошептал:
– Per aspera ad astra…
«Так говорили древние римляне», – подумала я. – «Через тернии к звездам». Думал ли кто-нибудь из них о том, что когда-нибудь эти слова приобретут такой прекрасный, буквальный смысл?…».
«Через тернии к звездам…».
Мне показалось, что в этот момент передо мной открылся весь путь человечества от пещер до звездных пространств.
«Хорсдилер», космический корабль, на котором мы теперь покидали Землю, летит сначала на Кальмерию, планету Альфы Центавра, а затем дальше, в глубь космоса, был лишь пятым в первой серии сверхсветовых исследовательских кораблей. Их должно быть десять, и все они получили или получат имена людей, которые когда-то были вехами на трудном пути развития космонавтики.
Первый из этой плеяды, Коперник, с космонавтикой, конечно, не мог иметь ничего общего, но его теории «неподвижное Солнце» и «движение Земли» были одним из знаковых фактов в истории человечества. Сместив Землю с ее позиции «центра Вселенной» и «единственного места жизни», они породили – сначала в литературе, потом в науке – спекуляции на тему других образов существования.
Второй корабль получил имя Циолковского, предшественника теории космических полетов. Этот сын польского ссыльного, работающий где-то в глубине России, вдали от культурных центров того времени, уже в 1903 году теоретически разработал ракетный двигатель и научно обосновал возможность его применения для межпланетных полетов.
Оба эти первооткрывателя мне особенно близки, так как и я родилась во Вроцлаве, на территории Польши, в сегодняшней области «центральноевропейского культурного круга» – что это за названия придуманы сегодня для этих исторических областей?! И даже, что уже редкость, я знаю свой родной, в моем случае польский, язык. B нaши дни повсюду царит Интерлингва. Это очень облегчает межличностные контакты, но тем не менее древние языки немного жаль…
Следующие «великие» Гагарин – первый в космосе, Армстронг – первый на Луне и Хорсдилер – первый человек, ступивший на другую планету – на Марс в 2044 году, не требуют никакой дополнительной рекомендации. Сегодня мы уже достигли звезд, однако память об этих первопроходцах космоса никогда не умрет.
Шестая по счету фигура в этом ряду – человек, конечно, менее символичный, но, пожалуй, более важный для современной науки – Карусто. Именно он в первые годы двадцать второго века открыл «частицы Kapycтo» c отрицательной массой, движущиеся со сверхсветовой скоростью. Гипнотические тахионы стали реальностью. Колоссальное значение этого открытия было признано лишь триста лет спустя. При жизни Карусто был совершенно неизвестен. Сегодня мы даже не знаем, думал ли он о применении этих частиц к движению сверхсветовых космических кораблей. Янский, который спустя три века открыл и популяризировал его работы, утверждает, что да, но, по мнению современных историков науки, это довольно сомнительно. Но Карусто жил на pyбeжe двадцать первого и двадцать второго веков и, если и думал, опередил свою эпоху почти как Леонардо да Винчи. Кроме того, жизнь Карусто пришлась на один из самых бурных периодов в истории человечества.
