Задавались ли вы вопросом, какой могла быть ваша жизнь, сделай вы другой выбор? Подружись вы с Кимберли, самой популярной девочкой с длинными шелковистыми волосами и бесконечными ногами, а не с Жюльеттой, девочкой умной и… просто умной? Выбери вы вторым языком итальянский, а не немецкий?
Не пойди вы на эту дурацкую вечеринку, на которой развалились на ковре, продемонстрировав всему лицею, то есть, можно сказать, всему свету, вашу любовь к нижнему белью с Губкой Бобом?
Что касается меня, то я это делаю постоянно. К большому огорчению Самии и Одри, двух моих лучших подруг. «А что если, а что если?» – дразнила меня Самия на днях. Ну вот, пункт первый: я ничего не могу поделать с этой манией нырять в параллельные жизни. И пункт второй: я не понимаю, ну совершенно не понимаю, что в этом такого.
Не то чтобы мне не нравилась моя жизнь, нет, я ее люблю или, во всяком случае, ценю. Просто я постоянно спрашиваю себя, какой она могла быть, если бы я сделала что-то иначе.
Вот вчера, например, я зашла в булочную. Передо мной стояла женщина, которая целых двадцать минут не могла выбрать между шоколадной монашкой и куском вишневого клафути. Какой смысл выбирать – разумеется, шоколадная монашка!
Во время этих бесконечных и бессмысленных колебаний покупательницы – «достаточно ли я голодна для монашки?» (да, все всегда достаточно голодны для монашки), «не лучше ли вишни для моей талии?» (вишни – да, пирог – ну, я бы так не сказала) – я невольно спрашивала себя, как все могло обернуться, реши я провести эти два свободных часа перед первым уроком иначе, а не сходить за покупками. Что, если бы вместо этого я пошла бегать?
Может, я бы кого-нибудь встретила. Обувшись в неоновые кроссовки, уродливые, но модные, я побежала бы трусцой, знаете, это когда вроде как бежишь, но ощущение, что идешь, а потом, через пять метров, подвернула бы ногу. Я и падения – это, можно сказать, роман на всю жизнь. Я наверняка родилась на следующий день после раздачи равновесия.
И тут рядом со мной остановился бы мужчина. Он оказался бы врачом, может, кинезиотерапевтом. Невероятно красивый, он повращал бы мою лодыжку, чтобы убедиться, что нет перелома. Нежно и чувственно. Наши взгляды встретились бы, и это была бы любовь с первого взгляда.
Но нет.
Вместо этого я торчу позади Мадам-я-выбираю-между-монашкой-и-вишневым-клафути с отчаянным желанием врезать ей сумочкой или расцарапать физиономию.
Хорошо бы иметь возможность визуализировать, какой могла бы стать ваша жизнь, измени вы хоть что-то, пусть даже самую чуточку.
Если бы я не заметила, что Клодия, моя соседка, выбросила из холодильника в мусорное ведро все, на ее взгляд, недостаточно органическое и веганское, и не кинулась бы заполнять его заново, встретила бы я моего обольстительного врача?
Я говорю «обольстительного»? Ну да. Если уж мечтать, то пусть он будет обольстительным, харизматичным и богатым, а не страшненьким, бедным и хилым, согласитесь со мной.
А вдруг я бы вообще наступила в собачью какашку моей уродливой неоновой кроссовкой и воняла весь остаток дня? Да, говорю вам, мы должны иметь право увидеть. Хоть разочек.