Ах, эти брови. Мне б такие. Я бы их
под косы маскировала и ленточки вплетала бы.
Забраться на возвышение учебной
арены – место для преподавателя, сконструированное взамен
обрушенного камнежорным эллипсом, оказывается той еще задачкой.
Узкая лесенка уходит вертикально вверх, и уже через пару секунд
трепыханий создается впечатление тяжкого подъема к вожделенной и
непреодолимой горной вершине.
И как только профессор Ярый сюда
взлетать наловчился?
Стиснув зубы, переставляю руки с
одной перекладины на другую и, упираясь ногами, втаскиваю свое,
казалось бы, худосочное тело все выше и выше. Учебная пара в самом
разгаре. На арене разминаются мускулистые пацаны. А я неустрашимо
ползу к цели.
Гора нынче не чопорная. Юбочку
подобрала, вершинки припушила и айда топать прямиком к
Магомету.
Выныриваю из отверстия, устраиваю
локти на верхней площадке и именно в таком положении обнаруживаю
Плюшку и его шикарные брови. Наставник устроился на стульчике,
напоминающем лучшего друга садовода, с которого весьма удобно
дергать неприглядную кустистость сорняков. Расчесанные брови торчат
бодрячком, словно усики насторожившегося таракана. Однако сам
профессор Ярый выглядит расслабленным. Вжав внушительный кулак в
щеку, он внимательно следит за происходящим на арене, едва заметно
шевеля губами. В другой руке у него пристроена матово-красная
банка. Ее содержимое Плюшка периодически потягивает через трубочку,
кончик которой, не глядя, впихивает в уголок губ.
Забираюсь чуть выше, ставлю левое
колено на площадку и уже в процессе подтягивания оставшейся
конечности заявляю о себе:
‒ Внимание! Я захожу!
Порция жидкости, так и не успевшая
скользнуть глубже, в нутро наставника, брызжет в противоположную
сторону красивым горизонтальным фонтаном. Пожалуй, еще чуть-чуть и
удалось бы увидеть радугу.
В довершении всего Плюшка роняет
банку. Нас тут же окутывает ягодным ароматом, от которого внутри
носа начинает назойливо пощипывать. По-моему, мой наставник здесь
отнюдь не морсиком баловался.
Спасшиеся от падения в неизвестность
капли неидентифицированного напитка висят на профессорских бровях,
явно ожидая причисления себя к новинках аксессуарной моды.
‒ Что за?.. ‒ Плюшка дико таращится
на меня.
А я под шумок полностью выпрямляюсь
на площадке, потягиваюсь и чинно стряхиваю с брюк налипшую
грязь.
‒ Я к вам, ‒ кратко информирую и
быстренько оцениваю красочность обзора. А новую конструкцию,
похоже, сделали повыше. Да и укрепили на славу. Наверное, чтобы
выдержала будущий таран от голов всяких там камнежорных Жор.
‒ Чего надо? – не слишком любезно
откликается Плюшка и с сожалением смотрит на разлитый напиток. –
Как ты вообще сюда забралась?
‒ По лесенке, ‒ с готовностью
отвечаю я.
‒ Ну-ну. – Профессор Ярый
переключает внимание на отверстие в полу, через которое я только
что выбралась. И взгляд у него при этом становится очень
задумчивым.
Видать, размышляет, как бы
посноровистее скинуть меня вниз ‒ к родненькой матери-земельке.
Тяжело вздохнув, наставник ерзает на
стуле и, наконец, замирает в позе угнездившегося воробья.
‒ И? Примериваешься мне еще один
наблюдательный пункт снести, а, барашек?
Мотаю головой. Уверена, сейчас не
время огорошивать наставника вестью о том, что Жора, несмотря на
все его ухищрения, не укатил домой, в свои дальние параллели, а
по-прежнему ныкается где-то поблизости. Так что вопрос о спонтанных
обрушениях не теряет своей актуальности.
Подхожу ближе и усаживаюсь прямо на
пол недалеко от стула Плюшки. Гляжу на копошащиеся внизу фигурки и
шумно шмыгаю носом. Три раза.
‒ Что за несчастный вид? –
недовольно цыкает профессор Ярый. – Не мне ли тут страдать нужно?
Где прикажешь мне сегодня ночевать? На руинах былого величия?
