– Бесполезная дрянь! - хлыст вновь опустился на мою спину,
заставляя вздрогнуть. – Это всё из-за тебя! Из-за тебя!
Я, зажмурившись, крепко сжала одеяло зубами. Нельзя кричать,
мужа крик лишь раззадорит. Август скоро выдохнется. Поймёт, что я
не кричу и не молю о помощи, и уйдёт. Так и вышло, последний удар
был намного слабее. Сплюнув на ковёр, Август отшвырнул хлыст и
быстрым шагом удалился из спальни.
Лишь теперь я могла позволить себе застонать, утыкаясь в
подушку. Спина горела огнём, но надо было встать, чтобы позвать
Аннет. Если раны не промыть, то может начаться заражение, а в этом
захолустье такое не лечат. Впрочем, не думаю, что Август позволит
лекарю мне помочь. Ему только на руку, если я умру.
Собравшись с силами, я села, а затем встала. Ничего, всего
десяток шагов преодолеть, да открыть дверь.
– Аннет, неси воду и мазь, - еле шевеля разбитой губой,
приказала горничной.
– Будет сделано, миледи, - девушка старалась не смотреть на
меня, опустив взгляд.
Они все так поступали. Все до единого. Именно поэтому я
перестала просить помощи. Месяц назад я очнулась здесь, в этом
теле, и тут же закричала. чувствуя, как на оголённые ягодицы
опускается плеть. Я умоляла пощадить, не понимая, что происходит,
но барон лишь наслаждался моим криком, питался моей болью.
Я умоляла их… Всех, кто был в замке. Умоляла помочь, не дать
Августу меня калечить, но слуги лишь отводили взгляд.
“Мы не можем, миледи. Он ваш муж.”
“– Негоже жаловаться на того, с кем обвенчал господь, -
укоризненно покачал головой святой отец. – Покайся, дитя. Отринь
мысли греховные.
– Он же меня убьёт, - прошептала я, неверяще глядя на
священника. – Вы же защищать должны.
– Я и защищаю, дитя, от греховных мыслей. А нежели убьёт, так на
то воля господа.”
После того диалога я перестала просить о помощи, молча снося
побои и желая супругу сдохнуть в мучения в ближайшей канаве. Но
если не считать половое бессилие, Август был здоров как бык. Сам
умрёт ещё не скоро, а за убийство меня повесят на городской площади
ближайшего города. Я хотела сбежать, но сейчас идёт война, так что
есть все шансы наткнуться на голодных до женщин солдат или
разбойников.
Я стянула платье и бросила на пол. Его теперь только выкинуть,
спина разодрана в лохмотья. Подойдя к зеркалу, я повернулась спиной
и оценила степень увечий. В этот раз легче, раны не глубокие. Сдаёт
муженек, силы уже не те.
В дверь осторожно постучали, а вскоре раздался скрип и в
приоткрытой щели показалась головка Юлианны, моей падчерицы.
– Мама, ты здесь? - тихим, дрожащим голосом спросила
девочка.
Накинув халат, я подошла к двери и распахнула её, пропуская
поростка.
– Здесь, милая, заходи.
Я уже привыкла к её приходам. Юлианна боялась, что отец убьёт
меня, а она слишком привязалась к новой мачехе. Да и по правде
сказать, я единственная во всём замке кто замечал Юлианну. Август
просто ждал, когда дочь достигнет брачного возраста, чтобы удачно
сплавить замуж.
Я только легла на кровать, как вошла Аннет. Только вот ни
тазика, ни мази она не принесла. Зато руки её дрожали, а глаза
наполнились слезами.
– Миледи, Савки горят, - проскулила Аннет, прижимая руки к
груди. – Ставросы на подходе!
Я побледнела, едва услышав страшную весть. Ставросы-таки
осмелились переступить границу, а значит на наши земли пришла
война.
– Аннет, собери всё самое необходимое и сообщи женщинам, чтобы
следовали в укрытие. - приказала я, но видя, что девушка на гране
истерики, рявкнула. – Не стой столбом! Живо! Иначе отдам
солдатам!
Угроза подействовала. Аннет охнула и испугнно кинулась прочь, а
Юлианна всхлипнула.
– Нас теперь убьют?
– Мы спрячемся, - твёрдо сказала я, направляясь к туалетному
столику. – Беги к себе и собери всё самое ценное.
