Застрявшей буквой на клавиатуре меня не испугаешь. Я допишу
письмо, даже если компьютер придется переизобрести. До конца списка
остается… всего лишь тридцать четыре вопроса новому
руководству.
Цветок гарцинии, прислонившийся лепестком к экрану, глядит на
меня сочувственно.
Новому «руководству»!
Шайке головорезов из Альф и демонов, скорее. «Черные Псы» серпом
прошлись по сотне топ компаний, выпотрошив под чистую, как минумум,
четверть. Всего за каких-то семь лет. По кускам и департаментам
перепродавать, оказывается, выгоднее. Особенно, если заполучил
предприятие практически финансовым рейдерством, намеренно обваливая
акции и перекупая долговые обязательства.
Переключаюсь на планшет, хоть и зареклась им пользоваться на
работе. Личное устройство, с которого я вечно лишнее отправляла и
не то нажимала.
Так-с, вопрос сорок седьмой, «останутся ли договоренности с
пуристами прежними, обеспечивая нас разрешениями на
патенты?».
Курсор давяще мигает, подгоняя писать дальше.
Остается восемнадцать минут до совещания.
Пристраивая голову в ладони, упираясь локтем в стол, я на выдохе
просматриваю вопросы еще раз. Добрая половина чрезмерно мелочные,
масштаб не тот.
— Ну что ты смотришь, — шепчу гарцинии. — Не видишь, работа
кипит, судьба компании решается.
Матовая мякоть листка холодит костяшки моих пальцев. С бутона
осыпается горчично-золотистая пыльца, мгновенно растворяющаяся в
кувшинке ладони. Когда-то гарциния была воистину живой, но сейчас,
как большинство растений, потеряла свои способности.
Наплевав на сомнения прошедшего часа и мысленно послав новую
службу безопасности, лезу в поисковую строку, чтобы нарыть
информацию про этого…
… главаря нового «руководства» и «Черных Псов»…
… моего нового босса…
… старшего брата моего прежнего босса…
… великого и ужасного Альфу — Каина Рапида…
… с воодушевляющим прозвищем «Мясник».
На сегодняшнее совещание его грандиозная персона должна
наконец-то пожаловать, облагородить сотрудников «Ново-Я» своим
клыкастым присутствием.
Поэтому и придумываю вопросы про пуристов.
Потому что даже такая растяпа, как я, слышала о вражде Мясника с
нашей правящей — с недавних пор — партией.
Результаты выдачи поисковой системы как раз об их назревающих
конфликтах; еще о финансовом экспанческом тоталитаризме Каина и его
несметном богатстве.
Не знаю даже… на чьей я стороне в нашумевшем противостоянии.
Скорее всего, на стороне омерзительного и заносчивого Мясника.
Как ни крути, я — Омега, а у пуристов идеология базируется на
ненависти и презрении к Альфам и Омегам. И вообще ко всем, кто не
просто человек.
Но и не то чтобы… такие как Каин Рапид жаловали Омег вроде меня.
Несвязанных, работающих, и шибко независимых Омег, которые, по
мнению даже ординарных Альф, обязаны в ноги бросаться своим
гормональным хозяевам.
Выпрямляюсь, сдержанно вздыхаю и снова берусь за планшет.
Стараюсь отогнать удручающие мысли. Мой статус явно не поможет
спасти мое подразделение. Чудо будет, если Альфа Каин вообще
разговаривать станет с Омегой, в каком бы директорском кресле она
не крутилась.
Никто не догадывается, что первосоздатель наших самых успешных
изобретений — это я. А не Аслан, младший брат захватчика и мой
бывший босс.
Известная семейка, Рапиды.
Два брата-Альфы, враждующие, казалось бы, всегда. Светловолосый,
улыбчивый и созидательный Аслан, прославившийся научными
изобретениями, автором которых в большинстве случаев являюсь я.
И угрюмый, безжалостный Каин, сильнейший Альфа из живущих, по
мнению всего континента. С пепельно-русой копной волос и лицом
столь сложным в своей конструкции, что я мысленно не удерживаюсь от
разбора его по частям. Наверно, неудачная фотография, и я кликаю на
следующую. Нет. Что-то неуловимое, что-то древнее будто взывает из
каждого миллиметра… возможно, иллюзия из-за того, что не удается
задержать взгляд на чем-то одном.
