Андрей Райдер
АНТИДЕПРЕССАНТ
Повесть о женском секс-туризме
Издание четвертое, доработанное
Автор обложки Стефан Золотов
Все права защищены © Андрей Райдер,
2021
Copyright © Andrey Rider, 2021
ISBN 978-5-00018-046-4
Тунис нынче уже не тот, все очень
быстро меняется в современном мире, но для повести это не важно, и
место событий не имеет значения. Она о современной женской
ментальности, о свободе в личной жизни и об отношении женщин к
сексу. Где, как и с кем – это условности.
Женский секс-туризм. Формально
повесть о нем. Имеет ли он оправдание, и нужно ли вообще
оправдываться, если ты любишь секс? Но на самом деле вопрос гораздо
шире, и он актуален для многих женщин.
Нужно ли сохранять супружескую
верность, если муж не удовлетворяет, и стоит ли мучиться
сомнениями, когда подворачивается возможность получить
удовольствие?
Неожиданно для себя героиня этой
повести оказывается втянутой в историю, о которой раньше не могла и
помышлять. Оказывается, что ее давняя подруга, казалось бы,
приличная и благовоспитанная замужняя женщина, просто обожает так
отдыхать. Пригласив героиню на СПА-курорт, та на самом деле хочет
вовлечь ее в свои секс-приключения, которые не считает чем-то
зазорным. Мало того, она твердо убеждена, что это важная
составляющая, позволяющая сохранять здоровье и вкус к жизни.
В результате стакиваются две точки
зрения на интимную жизнь и супружеские измены. Какая из них имеет
право на существование – вам решать.
АНТИДЕПРЕССАНТ
повесть о женском
секс-туризме и о свободе в личной жизни
Посвящается Розе Люксембург и
Кларе Цеткин, отдавшим лучшие годы жизни борьбе за свободу женщин,
которая теперь ничем не ограничена.
Она, конечно же, представляла себе,
что такое секс-туризм, но чтобы все происходило вот так – не могла
и предположить! Эти двое арабов у нее на глазах трахали ее лучшую
подругу Машу. Машу – такую, казалось бы, утонченную, интеллигентную
и недоступную для всех ее воздыхателей, которые и мечтать не могли
даже о невинном поцелуе в щечку. И вот теперь, рыча, хрипя и
скалясь, два обезумевших от вседозволенности самца одновременно
имели ее. Ее – бьющуюся судорогами животной похоти, скулящую и
истекающую соками вульгарную самку, с откровенным бесстыдством
подставляющую себя. Всхлипывая, подвывая и сотрясаясь от грубых
толчков, она сама открыто наслаждалась этим беспредельным
развратом, этой омерзительной вакханалией, этим секс безумием. Она
вела себя хуже последней шлюхи, хотя слыла порядочной женой с
безупречной репутацией. Как же обманчиво все может быть в этом
циничном мире…
***
Откинувшись в кресле самолета, Настя
невидящим взглядом смотрела в иллюминатор, вспоминая случившееся,
вспоминая и переживая вновь. В голове у нее никак не могло
уложиться произошедшее, а мысли роем кружились в мозгу. «Да,
конечно же, в каждой женщине живет самка. Самка, которой иногда
хочется просто самца, хочется откровенно потрахаться и
почувствовать свое естество. Но не до такой же степени, в конце
концов. Отдаваться этим похотливым арабам, понимая, что они считают
тебя не больше, чем блядью. Холеной, красивой, богатой, но блядью.
Блядью, которая приехала к ним удовлетворять свои животные
потребности, оставив дома приличия, гордость… совесть, наконец. Как
ни банально это звучит, но есть же все-таки и совесть! Понятно, что
здесь тебя никто не знает, и можно делать все, что взбредётся. Но
ведь существуют какие-то внутренние тормоза и убеждения… Или можно
быть совсем уж настолько циничной, напрочь забыв обо всех границах
дозволенного… Конечно, все знают про секс-туризм. Мужики ездят в
Таиланд, Мексику, Филиппины, на Кубу… а женщины – на Бали, в
Турцию, Египет, Тунис… Но это представлялось каким-то далеким.
Сложно было себе и предположить, что все может оказаться в такой
степени... Ведь получается, что с Машей, подумать только – с Машей
переспала уже куча арабов, и она сама откровенно тащится от этого.
Сама, без всякого зазрения совести подставляет себя чуть ли не
каждому встречному. – Чувство гадливости заставило Настю
поморщиться, и она выпила принесенной стюардессой воды.
Воспоминания о подруге вызывали у нее отвращение, по-другому это
было не назвать. – Не знаю, как теперь и смотреть-то смогу на
Машку. Ведь и меня же еще вписала во всю эту историю... Сначала
Валид, потом Ахмед, попытка вовлечь в групповуху, а затем и вообще
это предложение…»
