Били вас палками, розгами, кнутьями —
Будете биты железными прутьями!
Правды в судилище, свету в ночи,
В мире добра – не ищи».
Некрасов Н.А.
Введение. Суд и медицина: Мораль истории.
Основные события настоящей истории развёртываются в 2006 году и относятся к бедственной судьбе горячо любимого правящими структурами российского народа. После периода бурных страстей в предыдущем десятилетии, молодое капиталистическое государство начало возрождаться и двигаться по пути капиталистического развития. Где рыночные механизмы играют ключевую роль, а демократические принципы являются основой управления государством. В таких странах наблюдается стабильный рост уровня жизни. Однако на практике всё смотрелось иначе. Человек, лишённый всего, бытовал в нищете. В моём родном хуторе из 130 хозяйств осталось всего 78, и те находились в заброшенном состоянии, заросли травой-муравой; казалось, что люди здесь ленивы или больны. Среди сельских жилищ отличались только две последние новостройки с прекрасными заборами – обиталища бывших осуждённых. Один из них осуждён за насилие над маленькой девочкой, второй – за убийство с использованием иголки для сушки табака. Тем не менее у них имелись семейства и дорогостоящие автомашины. Рано утром они уезжали в неизвестном направлении, по слухам, в Староросийск, где проживал их босс. Который платил им не плохую зарплату. А наш обычный сельский магазин, некогда обеспечивавший всех продуктами пропитания и вещами, теперь сделался мрачным домом с металлическими ставнями и дверьми, превращённый в пыточную камеру. Кто был владельцем, оставалось загадкой, но вышеназванные двое никакого касательства к нему не имели. Кто-то ещё промышлял грабежами в нашем колхозе. Таковой имелась жизнь в сельской местности.
Не лучше обстояли дела и в городах, где население каждый день активно боролось за выживание. Заводы, некогда являвшиеся символами социалистической промышленности, один за другим прекращали работу. Люди, неожиданно потеряв привычные способы содержания семьи, активно искали новые способы заработка. Многие шли на базары или торговали просто на улицах, сбывая всё, что им получалось перепродать. Уличные торгаши в тёмных плащах и унылым взором стали своего рода символом эпохи. Общественная инфраструктура находилась в глубоком упадке: больницы не справлялись с потоком пациентов из-за дефицита медикаментов и медицинского оборудования, а школы страдали от постоянной нехватки учебников и уходящих в коммерцию профессиональных учителей. Бессодержательные разговоры о либеральной демократии и юридических правах человека выглядели оторванными от действительности, где среднестатистические жители каждый день нередко сталкивались с административным произволом властей и криминальных структур. Постоянный недостаток денег и неизвестность завтрашнего дня сделались основным источником тревоги для большинства населения. Собственно, в это тревожное время случилась эта трагичная политическая история. Она перевернула наши воззрения о добре и злости, названная мной «альтернативное судилище». Где альтернативное в смысле противостоящее, замещающее. Судилище как нечто презренное к слову – суд. Это чисто исторический феномен социальных сообществ, допускающих внесудебную расправу над членами общества по своим, только им мало понятным законам. При этом неоднократное решение официального суда тайно оспаривается и выносится свой приговор и тайно приводится в
исполнение. Подобное двойственное положение дел в обществе чаще всего возникает при смене власти, когда представители одного сообщества стремятся показать своё превосходство перед иными членами гражданского общества.
