Блуждающий бог взирал на кокон, разорванный надвое. Она тщетно пыталась вырваться, но, обессилев, покорно возвращалась обратно, все еще привязанная к колоннам бывшего дома бога Заирунда. Нежное, юное тело – он не помнил ее такой. Исчезнувшая богиня, его сестра, Лилит, дремала. Ее ресницы трепетали, словно она смотрела тревожный сон. Но наконец глаза распахнулись, и она судорожно вдохнула, будто только что вынырнула из бездны. Тело содрогнулось, и по нему хлынул поток силы, чрезмерный, вырывающийся прямо сквозь по́ры.
Один вдох, два, три – скорее похожие на хрипы, чем на вздохи, но ее взгляд начал обретать осознанность. Он жаждал помочь ей, но страшился нарушить хрупкую настройку кокона возрождения.
И тут она увидела его. Вдохнула, медленно втягивая кокон внутрь, и этот вдох казался бесконечным. Кокон облепил её тело, точно вторая кожа, но она все еще была скована нитями, исходящими от золотых колонн мертвого дома бога.
Она не могла бы и шага ступить, но теперь стояла расслабленная, сосредоточив взгляд куда-то внутрь себя… Осмотрелась и заметила его. Дважды мигнуло её лицо, и черты его заострились. Нос выпрямился, обретая какую-то греческую четкость, глаза немного ввалились, надбровные дуги стали более выраженными. Брови почернели и утолщились, а губы заалели, будто она только что отведала малины. Наконец, она медленно, тягуче подняла взгляд на его лицо. И снова опустила, оценивая.
Легкая, хищная улыбка тронула её губы, и она высоко вскинула голову, демонстрируя превосходство. А через мгновение её серо-голубые глаза налились тьмой. Лилит приблизила лицо, насколько позволяли нити, и склонила голову, точно горная кошка, готовящаяся к прыжку. Теперь ее глаза были болотно-зелеными, с яркой золотой каймой вокруг зрачка, и Блуждающий бог мог поклясться, что в глубине черноты он видел отблески адского пламени.
– Сильный, – произнесла она замогильным голосом.
Протянула руку навстречу. Вскинула голову, закатив глаза, и шумно вдохнула, пробуя на вкус его силу.
– Сильный, – выдохнула она уже с нарастающей, почти безумной страстью.
Её тело начало изгибаться в нечеловеческой грации, но взгляд оставался столь же опасным и хищным. Она облизнула губы, и только теперь Блуждающий бог заметил, как неестественно увеличились её ногти. В самом центре, под прозрачным слоем, пульсировала сеть сосудов, наполненных зеленоватой, светящейся жидкостью, напоминающей ядовитое зелье в колбе алхимика.
Блуждающий бог моргнул, отключая магическое зрение и переключаясь на восприятие рефракционных кругов. Зрелище, представшее его взору, слегка пуга́ло, а это чувство он не испытывал уже сотни лет. В области солнечного сплетения клубилась, собираясь воедино, чудовищная сила. Лилит плела тугой, зловещий узел из собственных жизненных сил, магии мертвого дома богов и какой-то странной, совершенно незнакомой ему магии… В этой магии отчетливо ощущался привкус иного мира, смешанный с жаром адского пламени.
А она издав дикий, нечеловеческий крик, выпустила струи острой, жалящей магии, что хлестнули его, точно ядовитые плети. Это было похоже на проклятие, но ни одно проклятие прежде не причиняло ему подобной боли. Оно обжигало кожу, как крапива, и затягивало узлы на чувствительных местах, будто смертоносные объятия удава. Дышать стало невыносимо, казалось, что в легкие ему влили концентрированный перец. Нестерпимо хотелось закашляться, но он сдержался, затаил дыхание и отключил часть чувств, чтобы скрыть испуг и боль, которую она ему причиняла.
– Сильный! – расхохоталась Лилит, торжествующе и безумно.
Но как бы она ни пыталась вырваться из связывающих ее тело нитей, это было невозможно.
Это точно была она… но точно не в себе. Блуждающий бог принял решение остановить этот опасный бред, но все никак не мог заставить себя действовать. Почему? И вдруг он ощутил это. То, что не чувствовал уже целую вечность, знакомое и в то же время пугающее, тяжелое, тянущее вниз… Лилит пробудила в нем страсть. Страсть, к которой он давно потерял всякий интерес, пересытился ею. Даже самые опытные суккубы не вызывали в нем и тени былого влечения. Нет, с мужской силой у него было все в порядке, но он держал ее под столь строгим контролем, что мог вызвать её в любой момент по собственному желанию. Но чтобы его тело само начало реагировать…
