Андрей сидел у оврага за небольшой рощицей и смотрел на паутину,
которую соорудил какой-то трудолюбивый паук на высоком, почти сухом
кусте репейника.
Паутина была большая, почти идеально круглая, с капельками росы,
в которых отражалось утреннее солнце.
День опять обещал быть тёплым и ласковым. Вот уже полторы
недели, с тех пор, как не стало деда, Константина Фёдоровича, стоит
почти летняя погода. Даже не похоже на конец сентября.
Соседка, баба Шура, говорит, что настало бабье лето. Андрею это
кажется смешным и несправедливым: а мужикам что же, хорошая погода
не нужна? Только бабам?
А учитель английского, Семён Аркадьевич, сказал, что такое лето
называют ещё "индейским". И даже песню им включал, правда,
почему-то на французском языке, а не на английском. Хотя... Для
Андрея что английский, что французский, - разницы никакой. Не всё
ли равно, за что ему из жалости ставят трояки?
В последние два месяца, с тех пор, как слёг дедушка, мысли
Андрея были заняты только одним: что же будет с ним дальше? То, что
дед уходит, от двенадцатилетнего Андрея не скрывали. Сроков никто
не знал, и мальчишка постоянно молился лишь о том, чтобы дед прожил
как можно дольше.
Конечно, умом Андрей понимал, что лучше дедушке отмучиться уже,
но ведь тогда настанут его, Андрея, мучения. Когда Андрей думал о
том, что у него только два выхода: жизнь в детском доме или жизнь в
городе, у тёти Тамары, ему хотелось плакать, как маленькому
мальчику. А потом выход остался один, без выбора. Сегодня девять
дней по дедушке. Будут поминки, а потом тётя Тамара заберёт Андрея
в город.
Вот и сейчас, подумав о том, что тётя Тамара, наверно, уже
приехала за ним, Андрей лёг в траву, свернулся калачиком и завыл,
как маленький волчонок.
Как он уедет отсюда? Как? Это его родное село. Его дом, в
котором он жил всегда, с тех пор, как отец с мамой его привезли из
роддома. Здесь похоронены мама, папа, бабушка, а теперь и дед,
самый любимый, самый дорогой. Здесь школа, в которой Андрей учился
пять лет и совсем недавно пошёл в шестой класс.
Андрей Сайдаков родился и вырос в большом уральском селе
Заречном*. Когда-то семья Сайдаковых была достаточно большой, но
Андрей этого не помнил. Отец Андрея, Николай, погиб в результате
несчастного случая во время одной из посевных. Андрею тогда было
четыре года. Мама Андрея тогда была беременна вторым ребёнком,
которому так и не суждено было появиться на свет.
Когда Мария, мать Андрея, узнала о гибели мужа, ей почти сразу
стало плохо. Беременность и без того протекала тяжело, мать Андрея
долго лежала на сохранении. Возможно, отслойка плаценты началась бы
и так, и всё стало лишь роковым совпадением... Об этом было уже
никак и никогда не узнать. Не удалось спасти ни мать, ни
ребёнка.
Все эти беды, а также забота о внезапно осиротевшем внуке, легли
на плечи уже достаточно пожилых родителей Марии. У Николая родных,
во всяком случае, близких, не было. Тамара, сестра Марии, которая
была старше её на шестнадцать лет, давно жила в областном центре и
связь с родителями практически не поддерживала.
Бабушка Андрея, к сожалению, тоже ушла достаточно быстро: сердце
не выдержало всех бед, свалившихся на семью. Дед Костя держался
долго, заменив Андрею всех остальных родственников. Он никогда не
болел и ни на что не жаловался. Увы, судьба отмерила ему семьдесят
семь лет, не стала ждать совершеннолетия Андрея. Мальчишка остался
один.
Как следует наревевшись, Андрей обессилел, уснул в траве и
совсем не слышал, как со стороны Заречного доносятся крики: Андрея
искали и звали.
Проснулся он, почувствовав, как кто-то лижет его солёное от слёз
лицо. Андрей протянул руку и на ощупь понял: его нашёл соседский
пёс, Мишка. Мишка громко тявкнул, призывая хозяйку, бабу Шуру, а
Андрей обнял пса и притянул его к себе.
