Дерево, под которым, зарывшись в снег, лежал Сергей, сильно напоминало ель. Вечнозеленые, похожие на иглы, вытянутые вверх листочки распространяли вокруг себя пряный запах. Сугробы под разлапистыми ветвями почти сходили на нет, землю у ствола покрывал толстый слой заледеневшей прелой листвы. Лежать было неудобно. Локти глубоко ушли в снег, щека, прикрытая теплозащитной маской, плотно прижималась к прикладу, что-то из-под снега невыносимо больно давило на правую ногу. Несмотря на теплонепроницаемый комбинезон под броней и работу климатизатора, лежать было холодно. Или так только казалось. Насквозь мокрое от пота белье противно липло к спине. Сергей шевельнул ногой, нащупывая точку опоры среди корней дерева.
– Заноза! – тут же раздался в наушнике сиплый рев сержанта. – Ты чего, девочку свою вспомнил?! Какого хрена копошишься, умник недоделанный! Что положено делать по команде «Укрыться»?
Сергей судорожно дернулся, переворачиваясь на другой бок, и снова приник к холодному пластику винтовки.
– Виноват, сэр! По команде «Укрыться» солдат должен, используя естественные укрытия, замаскировать свою позицию и изготовиться к ведению огня! – срывающимся голосом прокричал он в снег перед собой.
– А ты что делаешь? – вопрос сержанта из-под приподнятого бронестекла шлема звучал риторически. – Какого хрена ты ерзаешь и демаскируешь взвод? На войне тебя бы уже накрыли из минометов! Вместе со всем твоим гребаным взводом! Встать!
Сергей вывалился из сугроба, привычно отряхнул винтовку от снега и прижал ее к груди. Сержант возник откуда-то сзади.
– Ориентир – сухое дерево на высоте 3-2 в километре к западу. Рядовой Заноза, бегом выдвинуться к указанному ориентиру, произвести разведку местности, в случае обнаружения противника скрытно вернуться в расположение взвода. Связь по шестому каналу. Выполнять!
– Есть, сэр! – Сергей трусцой запетлял между деревьями вверх по плавно поднимающемуся склону, спиной чувствуя ненавидящие взгляды взвода. Еще бы, из-за него им теперь не меньше получаса лежать в снегу не шевелясь.
Старый, как мир, армейский принцип воспитания через коллектив действовал до сих пор. Будучи сомнительным в моральном плане, принцип этот, тем не менее, быстро и эффективно делал подразделение монолитным, вытравливая из бойцов все лишнее, мешавшее выполнению боевой задачи.
Распаренный, шумно дыша, Сергей добежал до вершины, с маху ухнул в снег за скрюченным сухим стволом, быстро перекатился вбок и оглядел окрестности через прицел винтовки. Покрытие брони приняло цвет окружающей среды – серые пятна на белом фоне. Пощелкав переключателем режимов обзора, он еще с минуту поводил стволом вокруг. Прицельная панорама шлема показывала только зеленоватые контуры деревьев и холмов. Лесистая долина упиралась в крутой заснеженный склон, увенчанный зубцами красноватых скал.
– Первый, здесь Заноза, – пробубнил Сергей, прижимая к шее мокрый от пота и снега ларингофон, – нахожусь на позиции. Веду наблюдение. Неприятель не обнаружен. Прием.
– Заноза, я первый. Принято. Обеспечить прикрытие, после прохождения основной группы перейти в головное охранение, – проскрипел наушник.
– Принято, конец связи. – Сергей поежился от холода, привычно вжимаясь в снег так, что только грязно-белая верхушка шлема смутно виднелась из сугроба. Дождавшись, пока мимо подножия холма протрусит последний смазанный силуэт, он глубоко вдохнул, скатился вниз и, с хрипом втягивая в себя воздух, по колено в снегу рванул вслед взводу.
