Глава 1. Большой оригинал
Окна в зале заседаний герцогской резиденции были открыты, тёплый ветер гулял по помещению, трепал углы прижатой клинками и бокалами карты на столе, шевелил бархатные портьеры. Здесь собрались те, кто принимает решения в Аскеронской Деспотии – самые влиятельные люди, облечённые властью, силой и богатством. Да – приказывать мог только Деспот, но к мнению этих своих подданных он не мог не прислушаться. Все собравшиеся члены Верховного Совета предпочитали неформальную рабочую атмосферу пышным церемониям и долгим придворным расшаркиваниям и потому собрались за закрытыми дверьми, не известив его о внеочередной встрече Верховного Совета.
Сервий Тиберий Аркан Старый, поморщившись от мучивших его болей в пояснице, опёрся на резные подлокотники кожаного кресла, закинул ногу на ногу, приняв позу поудобнее, а потом кивнул, предлагая говорящему продолжать.
– Поставки полотна, скобяных изделий, некоторых запчастей для наших мануфактур почти прекратились, – констатировал Леонард Агенобарб, представитель и негласный глава ортодоксального купечества Аскеронской Деспотии. – Из Монтаньи доходят вести – вдоль границ стоят люди узурпатора Карла Вильгельма фон Краузе. Его высочество Людовик не даст соврать: редкие беженцы из разорённого популярского анклава рассказывают ужасные вещи, большая часть из этих людей искалечены или безумны, поэтому доверять их словам целиком и полностью мы не можем. Те, кто столкнулся с горестями военного времени, часто склонны думать, что наступил конец света.
Купец огладил окладистую бороду и тяжко вздохнул. Казалось очевидным, что он скорбит от отсутствия популярских скобяных изделий на складах Аскерона гораздо сильнее, чем от жестокой гибели самих популяров от рук оптиматской солдатни. Владетель Монтаньи и деспотский зять, Людовик Монтрей, молча развёл ладони: похоже, ему было наплевать на беды Тимьяна ровно в той степени, в которой резня популяров могла создать проблемы его вотчине.
Внезапно купца поддержал маркиз Флой. Вельможа взмахнул унизанной перстнями и тщательно наманикюренной ладонью и проговорил вальяжным тоном:
– Это такое скотство – лишить нас припасов для флота! Краузе – натуральный нахал и дикарь! Мне решительно не из чего шить паруса: южные шёлковые и хлопчатобумажные ткани не поступают уже давно, а теперь нам не достанется и тимьянского полотна! С севера поступает пеньковая ткань – но саами не особенно охотно продают её, мы для них – прямые конкуренты в кораблестроительном деле. Нет, решительно – это невыносимо! Нужно что-то делать, иначе наш флот останется без парусов…
Децим Аркан Змий, который всё это время крутил в руках две свинцовые пращные пули, заинтересованно глянул на Флоя.
– У вас есть предложения, маркиз? – прищурился он.
– Хватит гипнотизировать меня взглядом, господин герцог Лабуанский! – отмахнулся владетель Острова Любви и адмирал всего деспотского флота. – Это вовсе не то, что у вас на уме, проказник! Знаю я ваши штучки – только бы потыкать в кого-нибудь длинными железяками или поджечь чьё-то жилье, фу! Это очень невоспитанно, вы знаете? Есть и другие, культурные методы!
Флой достал из кармана бонбоньерку, раскрыл её, принюхался, потом достал оттуда конфетку – и подбросил её в воздух, а потом – ловко поймал ртом и блаженно зажмурился.
– Да вы и сами, маркиз, порой не прочь в кого-нибудь чем-нибудь потыкать! – ехидно заулыбался Децим. – Хватит строить из себя неженку, мы-то вас знаем!
Все присутствующие заухмылялись. Даже Буревестник отвлёкся от книжки, которую листал, сидя у окна. Он отбросил с лица прядь волос и коротко весело оскалился, обнажая зубы – кому, как не ему, были знакомы боевые ухватки франтоватого Флоя и выучка его расфуфыренных «мальчиков»! Настоящие хищные звери, свирепые воины – вот кем они являлись, а кружева, позолота и прочая мишура служили отличными отвлекающими факторами! Как и мятные конфетки из бонбоньерки. На днях у залива Устриц эскадра маркиза сожгла и абордировала большой оптиматский конвой – и никакой гуманностью и культурой их действия даже не пахли.
