Глубокая ночь. В Земном центре связи с дальними космическими экспедиционными миссиями пустынно и тихо. Кроме охраны, на территории находилось лишь двое сотрудников. Они сидели у пульта приёма радиограмм и непонимающе смотрели друг на друга.
– Как такое могло произойти? Неужели все погибли?
– Не знаю. Меня больше беспокоит, что докладывать наверх. Ты хоть представляешь, кто курировал этот проект?
– Нет. А кто?
– Лучше и оставайся в неведенье. Значит, связь пропала с концами?
– Да. Неисправность на том конце, мы ничего сделать не можем. Впрочем, с учётом того, что там творилось последнюю неделю, не удивительно, что мы пришли к такому результату. А жаль, испытания-то проходили хорошо, может, ещё перезапустят программу?
– Надеюсь, что нет. Слишком много рисков. Ещё и этот корабль, почему ему приспичило терпеть крушение именно возле этой планеты. Ума не приложу, как это будет расхлёбывать министр.
– Министр!!!
– Вот дрянь! Я тебе ничего не говорил…
– Ну что, справишься?
– Думаю, да. Делов-то – смотреть в монитор и записывать в журнал десяток параметров.
– Ваня, Ваня, как был остолопом, так и остался! Не просто переписываешь значения, а анализируешь их! Ты хоть примерно представляешь, что означают эти цифры?! – раздражённо воскликнул капитан.
В институте мы с ним были лучшими друзьями, но после окончания учёбы наши пути сильно разошлись. Пока он уверенно продвигался по карьерной лестнице, я топтался на одном месте, в результате чего между нами образовалась настоящая пропасть.
– Твою мать, ты инженер межзвёздного корабля «Прометей», а не знаешь десяти главных параметров системы! – не унимался капитан, всё сильнее повышая голос.
– Володь, ну хватит уже, знаю я всё, просто давно не дежурил, – попытался успокоить я капитана, но он лишь наградил меня суровым взглядом.
– Лишь бы ты не облажался. Хоть помнишь, где интервалы параметров смотреть?
– Конечно, в конце журнала, в примечаниях, – тут же ответил я, довольный тем, что знаю ответ.
– Хоть что-то. И ещё, в случае чего сразу буди меня или кого-нибудь из руководящих, понял? – спросил Володя уже не со злобой, а с некоторой надеждой в голосе.
– Конечно, Володь, не переживай, всё будет хорошо.
– Это радует, – с этими словами капитан развернулся и вышел с капитанского мостика. Впереди у него был долгий многолетний сон, пока вновь не выпадет его очередь проверять автопилот и верность маршрута.
У остальных пассажиров «Прометея» задача была более простой – отслеживать параметры основных систем корабля, таких как температура в ядерном реакторе, объём подаваемого кислорода в криокамеры, сила тока, генерируемого защитным щитом, и ещё с десяток других не менее важных показателей. Они позволяли оценить состояние всего корабля и в случае чего вовремя поднять тревогу.
В общем-то, «Прометей» и сам разбудит кого надо, если что-то выйдет из строя. Однако умные люди решили ввести дополнительный уровень безопасности, и теперь все пассажиры по очереди заступают на дежурство, пробуждаясь от перелётной спячки. Учитывая, что на «Прометее» более десяти тысяч пассажиров, просыпаться на дежурство приходилось нечасто.
Наконец оставшись один, я сладко потянулся и посмотрел на монитор. Значения всех параметров находились ровно посередине допускаемых диапазонов.
«Всё просто идеально», – проговорил я сам для себя и, довольный, решил заняться тем, чего так требовал организм, а он требовал еды и движения.
***
Внутреннее освещение «Прометея» было довольно тусклым: горела одна лампочка из десяти, да и та в столовой и в коридоре, ведущем туда из капитанской рубки. Остальные помещения корабля были погружены в темноту.
Я слегка поёжился, когда после светлого и уютного капитанского мостика оказался в этих мрачных коридорах. Создавалось неприятное ощущение, будто кто-то притаился в темноте и наблюдает, выжидая удобного момента для нападения. Однако, напомнив себе, где нахожусь, я быстро отбросил эти глупые мысли и смело шагнул вперёд.
