Скажу просто: Мурат Братов – поэт. Поэт интересный, тонкий, экспериментирующий. Мурат пишет на двух языках: родном – черкесском и русском. Если вообще позволительны аналогии, то феномен Мурата, вероятно, сродни феномену казаха Олжаса Сулейменова.
Читатель с «поэтическим слухом» без труда найдет несомненные параллели с «обэриу», квилитистические созвучия, явные концептуалистические или фонетические просодии. Усладит слух любитель восточных поэтических яств. В противоположность восточным мотивам прозвучат латинские смеси с их обязательными атрибутами – крепкими словечками. И все же, не смотря ни на что, у Мурата свой собственный, легко узнаваемый язык. Доходило до анекдотичности. Наш общий знакомый, не бесталанный поэт, настаивал на том, что стихи Мурата надо воспринимать как переводные. С точностью до наоборот – его земляк, слышавший его стихи на черкесском, предположил, что Мурат думает по-русски, а пишет по-черкесски. Оба были неправы. Это наличие собственного языка, его, отличность, это – самобытность.
Манера его письма, как мне лично кажется, обусловлена его пристрастием к верлибру и его неизменной любовью к японской поэзии – танку, хокку. Первое на своем взлете предполагает образность, а другое – интуитивное мышление и их симбиоз, как мне кажется, определяет манеру белого стиха Мурата. Если же говорить о внутренних, реалиях его стихов, то поэзия Мурата пропитана экзистенциальной печалью, и это вовсе не уныние, это «легкая» печаль, которая излечивает душу, это чувствование себя в юдоли земной, обозначение, осмысление и очищение своего я.
Как-то я познакомил поэта В. Соснору со стихами Мурата, он воскликнул – «Молодой Омар Хайям!», у меня же вырвалось – «Молодой Мурат Братов!». Но молодость отнюдь не перманентное состояние. Мурат отмечен несомненным талантом и это то, что делает Имя.
И так Мурат приглашает в свой мир, но и читателю предстоит приложить усилие, стать его «соавтором». И надо помнить, если некое явление нам кажется непривычным, это вовсе не означает, что оно дурно. Мурат открывает дверь и приглашает шагнуть в эту дверь и взять приготовленный для него подарок – опыт самого поэта, а для этого надо проявить сочувствие. Так вот – я желаю читателю поэтического сочувствования с поэтом.
Виктор Того, поэт.
Санкт-Петербург.
1989 г.
