— Уважаемые студенты. Я понимаю, вам
возможно не интересна экономическая стратегия европейских стран
начала двадцатого века, однако это будет в экзаменационных билетах.
Так что, если вы все знаете — попрошу вас покинуть аудиторию и не
мешать остальным учиться. Либо же ведите себя так, чтобы мне не
пришлось вас перекрикивать, — пожилой профессор недовольно
прервался, так как группа молодых людей на задних партах слишком уж
разошлась в своих разговорах, как будто сейчас не была лекция.
— Простите, Федор Михайлович, мы
больше не будем, — выдал заводила всей компании, высокий
зеленоглазый блондин, сидевший в окружении девушек, после чего
цыкнул на своих соседей.
Компания вроде бы как угомонилась,
хотя улыбки и косые взгляды никуда не делись.
Настя передернула плечами и
попыталась сосредоточиться на лекции, которая возобновилась после
воцарения подобия тишины и порядка. И хотя она сидела в первых
рядах, то есть была максимально далеко от шумной и наглой компании,
это не особо помогало. А тут еще соседки позади нее начали
шептаться, явно что-то обсуждая. Если бы раньше Насте сказали, что
она будет привередлива к звукам, она ни за что бы не поверила.
Теперь же она знала, что у нее дикая аллергия на такие вот шепотки,
от чего приходилось прикладывать усилия, чтобы не вспылить, а
заодно не прибить кого-нибудь, так сильно ее нервировали такие вот
звуковые раздражители.
Это был уже пятый год обучения на
экономическом отделении универа, так что ко многому удалось
привыкнуть. Например, к вечно гудящей компании, которая сидела
где-нибудь в конце аудитории и чаще занималась своими личными
делами, чем обучением. Настю, а для близких друзей Ася, радовало
только то, встречались они только на лекциях. При делении на группы
ей повезло оказаться в чисто женской коллективе, где большая часть
студентов именно училась или хотя бы делала вид. Однако на лекциях
приходилось абстрагироваться от местных раздражителей, которых,
увы, совершенно не замечал деканат.
Оно и понятно. Центром той группы
был «золотой» мальчик, чей отец владел неплохим бизнесом, а потому
он не ограничивал единственное дитя в тратах. Все проблемы,
возникающие в процессе обучения, с легкостью решала стопка
новеньких купюр, о чем знали абсолютно все. Друзья-прихлебатели же
пользовались добротой друга, который периодически давал им денежные
подачки, решавшие проблемы с деканатом. Про девиц, которые вились
рядом с перспективным парнем и говорить не приходилось. Они даже
терпели друг друга, пытаясь перещеголять соперниц, но при этом не
опускаясь до прилюдных разборок — денег у золотого мальчика хватало
на всех.
В очередной раз тяжело вздохнув,
Настя приложила все силы, чтобы сосредоточиться на лекции. Она шла
на красный диплом, осталось учиться всего ничего, и портить личную
статистику из-за каких-то недоумков явно было бы глупо. К тому же
конкретно этот профессор относился к той категории преподавателей,
который считал свой предмет наиболее важным, даже несмотря на то,
что по нему был всего лишь зачет. Так что приходилось учиться, хотя
конец декабря уже настраивал на весьма праздничный лад.
— Все свободны, — после этой фразы в
аудитории поднялся страшный гул.
Студенты сразу же принялись
собираться и громко переговариваться. Настя тоже не стала
задерживаться. Впереди еще два семинара, а еще надо успеть
договориться с девчонками, кто на какой вопрос будет отвечать. Эта
практика уже давно сложилась, во всяком случае по некоторым
предметам, и если удавалось вовремя договориться, то вся группа
умудрялась отметиться на занятиях ни разу не повторившись в
ответах. Потому она не сразу сообразила, кто ее ухватил за руку,
едва она покинула аудиторию.
