Она быстро шла по пустой улице. Время уже перевалило за полночь.
Кроме стука ее каблучков по асфальту, не было слышно никаких
звуков.
Холодный ветер морозил щеки. С неба начинал накрапывать осенний
дождь. Оранжевые фонари светили тускло. А опускающийся на землю
туман уже стал скрывать от любопытных глаз соседние дома.
Ей показалось, что позади кто-то есть. Оглянулась. Только вода в
канале плескалась. На дороге не было ни людей, ни машин. Тишина.
Грозная, пугающая тишина.
Запахнулась сильнее в пальто, ускорилась. Страх подгонял. Что-то
было этой ночью особенно неприятное. И дело не в осени, которая уже
прочно закрепилась в своих правах, обрывая с деревьев пожелтевшие
листья.
Будто холодок пробирался тонкими пальцами по затылку, а затем
вниз по шее.
Девушка поежилась. До дома оставалось всего ничего.
Темная легкая тень пронеслась по крыше одного из домов. Она
давно уже выслеживала себе жертву, и вот наконец-то нашла ту, кто
мог ей стать. Идеальная кандидатка. Молодая, вкусная. И никого в
округе. Никто ничего не увидит. Еще и туман сыграет на руку.
Девушка уже не шла – бежала. Каблучки отбивали дробь. Двадцать
метров до парадной и спасена. Вот только от кого? На улице
по-прежнему было пусто. И как она не оглядывалась, чувствуя на себе
чей-то липкий взгляд, никого не видела.
Тень спланировала на землю прямо за угол дома. Скрытая туманом,
как плащом-невидимкой, облизнувшись предстоящему пиру, она прытко
бросилась вперед.
Завидев чей-то силуэт, девушка вскрикнула и побежала. Ноги
подворачивались на неудобных каблуках. Длинная юбка мешала
бегу.
Если бы не камень, кем-то любезно оставленный прямо перед
подъездом, она бы успела. Успела бы распахнуть незапертую дверь,
потому что домофон не работал вот уже неделю. Успела бы скрыться в
парадной, подняться по лестнице и перевести дух в квартире,
привалившись спиной к двери. Потому что тень, что преследовала ее,
не могла зайти в дом без приглашения.
Но кирпич стал самым настоящим камнем преткновения. Девушка
споткнулась о него, не разглядев в темноте, и упала на асфальт,
раздирая руки и колени в кровь.
Она так и не увидела лица нападавшего. Просто кто-то навис
сверху, тяжело дыша, а потом что-то больно проткнуло шею. Девушка
еще пыталась подняться, пыталась отмахнуться слабеющей рукой от
незнакомца, но силы покидали ее так же быстро, как кровь, которую
нападавший поглощал.
- Девушка. Двадцать лет. Полное обескровливание, - доложил
криминалист Лаврентий Павлович, только подошедшей Василисе. В
отделе у него была кличка Берия. Но в глаза никто так не называл,
конечно.
Она совсем недавно получила эту должность, почти с боем отвоевав
возможность раскрывать дела. Мужчины никак не хотели уступать,
пришлось доказывать, что Василиса Игнатьевна Кравцова хоть и
хрупкая на вид, но может раскрывать такие преступления, за которые
не берутся даже самые матерые следователи.
И вот сейчас начальник Лев Игоревич отправил ее на дело, которое
по всем показателям было новым висяком. Хотел поиздеваться,
наверное. Как бы говорил: «Ты, Кравцова, не выпендривайся. А то все
время будешь висяки получать».
Васька убрала светлые волосы в хвост и присела рядом с трупом
девушки.
- Утром ее обнаружил сосед, вышедший на прогулку с собакой, -
доложил ей помощник Антон Шмелев. Он только недавно закончил
академию, и его приставили к Василисе, чтобы сразу бросить в
бой.
- Поучится паренек, походит за тобой, может, потом и начальником
твоим же станет, - усмехался Лев Игоревич.
А Василиса только губы поджимала. Что она могла сказать? Да
ничего. Придумать, за что ее можно уволить, было легче легкого.
Поэтому она брала все задания, которые ей выдавали, и даже не
пыталась спорить. Просто выполняла свою работу.
