Поздним осенним вечером машина «Скорой помощи» остановилась у придорожного кафе. Над входом горела незатейливая, но довольно претенциозная надпись «ВОЛЖСКИЙ УТЕС». Первое слово еще имело смысл в здешних краях. Заведение общепита располагалось неподалеку от великой реки. А вот слово «УТЕС» неизвестно каким ветром сюда занесло. В средней полосе России скал не существовало со времен сотворения мира.
Пожилой врач выбрался из кабины. Красное лицо выдавало в нем человека, «сильно подверженного». Ну а какой еще врач подастся на работу в «Скорой помощи»?
– Петрович, – окликнула его молоденькая медсестра. – Вы куда собрались?
– Чайку попить, – стесняясь собственного вранья, ответил медик.
– Знаю я ваш чаек.
– А если знаешь, то зачем старого человека тебя обманывать заставляешь? – резонно поинтересовался доктор.
– Тогда и я с вами. В сон клонит. Кофе мне не повредит. – Медсестра ступила на асфальт и бросила водителю: – Мы ненадолго. Если вызов будет, посигналь.
– Сделаем. – Водитель зевнул и поудобнее устроился в кабине.
Доктор заказал себе «сто грамм», стаканчик томатного сока и кофе для медсестры.
– Надо было сказать, чтобы половинку кипятка налили. – Молодая особа размешивала растворимый кофе пластиковой ложечкой.
– Все равно в животе все перемешается, и кофе, и вода, тобою выпитая, – философски заметил медик. – Свою дозу бодрящего кофеина ты в любом случае получишь. Хотя на самом деле в чае кофеина содержится больше, чем в кофе. – Доктор немного хлебнул водки, запил ее соком и подошел к большому настенному плакату-календарю, подслеповато прищурился. – Машенька, нам какого числа следующее дежурство выпадает?
– Двадцать пятого, – не задумываясь, ответила медсестра.
– Получается, что это воскресенье, – удивился доктор. – А я думал, что понедельник.
– У нас календарь прошлогодний – за 1999 год – висит, – развеяла сомнения полная женщина за стойкой.
– А… тогда понятно. Я уж испугался, что у меня с головой не все в порядке. – Доктор «Скорой помощи» вновь приложился к спиртному.
На улице трижды просигналил клаксон.
– Вот же черт, – скривился медик. – Будешь в машине сидеть, и ни одного вызова, а только расслабишься, стаканчик возьмешь, как на тебе. – Он допил остатки спиртного, опорожнил стаканчик с соком и заспешил к выходу.
Старшего коллегу медсестра догнала уже на улице.
Машина развернулась на шоссе через двойную сплошную и резво покатила, удаляясь от областного центра – Приволжска.
– Куда хоть едем? – поинтересовался немного повеселевший после «ста грамм» доктор. – Вызов откуда?
– В Говнядиново, – хохотнул водитель.
– Куда? – удивился медик, а медсестра покраснела.
– Это шоферня между собой так деревню называет, – осклабился водитель. – Официально она как Говядиново числится, а местные называют по-своему. Гиблое место. От асфальта семь километров. Там ни одной живой избы не осталось.
– Так кто же «Скорую» вызвал, если деревня «мертвая»? – включил логику доктор. – Телефон там откуда взялся?
– Я почем знаю, кто вызвал? Мне номер дома по рации передали. А телефон в таких деревнях один на всех – розетка на деревянном столбе. Люди со своими аппаратами к ней ходят. Воткнул и говори сколько влезет. Не с мобильника же звонили. Слишком круто для Говнядинова. Да и роуминга там не будет, – водила ввернул в свою речь новомодное слово.
