Предложение от которого нельзя
отказаться - это когда красивый мужчина с внешностью молодого Тома
Круза тебе нежно говорит:
- Лорелея, ты согласна?..
Обычно на этом моменте девичье
сердце сладострастно трепыхает. Или что там еще делают сердца в
любовных романах?.. Заходятся в неистовом стуке, замирают в
любовной истоме и все такое прочее. Мне, честно говоря, хотелось
бежать к фаянсовому другу.
Странное состояние не позволяло даже
толком сосредоточиться на том, что мне говорили. Меня явственно
знобило, как при гриппе, в глазах двоилось, а в горле стоял
удушливый комок.
- Так ты согласна, - тип, сидевший
напротив, убрал от лица длинную прядь каштановых волос и с
придыханием продолжил, - что нам нужно расстаться?
- Что? - вяло переспросила я, все
еще пытаясь уговорить желудок не бунтовать, а голову не
кружиться.
- Дорогая, как же, - надменно поджал
губы мой собеседник. - Я привел тебе все разумные доводы о
невозможности наших дальнейших встреч. Хотя оно, безусловно, было
приятным, но увы-увы.
Ухмылка этого красавчика почему-то
вызвала воспоминания о бородавчатой жабе, которуя я как-то “имела
счастье” подержать в руках. Один из моих бывших кавалеров был
сумасшедшим герпетологом. Собственно, потому и бывшим. На мой вкус
даже название этого хобби звучало, как венерическая болезнь.
Но жаба хотя бы молчала. Этот же тип
в кресле напротив вещал, как член компартии на съезде политбюро:
торжественно, много и только о себе.
Я схватила хрустальный бокал,
поскорее запивая подкативший к горлу комок, и буркнула:
- Повторенье - мать ученья. Давай
еще раз свои доводы.
Парень удивленно моргнул и тоже
потянулся к бокалу. А я только сейчас вдруг поняла, что одет мой
собеседник в лучших традициях девятнадцатого века: кружевная
рубашка с манжетами и сюртук. Да и окружающие выглядели таким же
нелепым образом.
Хм, как и когда меня могло занести
на костюмированную вечеринку?..
И что я вообще здесь делаю? И где
это здесь? И кто этот тип? И кто эта Лорелея?!
Голова разрывалась от вопросов.
Очнулась я, надо сказать, всего
десять минут назад в… кхм, туалете какого-то ресторана. Роскошном,
в мраморе и позолоте. Смешно сказать, но и сама я выглядела не
хуже. В пышном платье из красного шелка, драгоценностями и с
каким-то пузырьком в руке.
А потом долго смотрела на себя в
зеркало, пытаясь понять, когда я успела побывать у очень дорогого
косметолога и заполучить такую внешность.
В общем и целом из зеркала на меня
смотрела я - знакомые черты, голубые глаза, длинные светлые волосы,
убранные в прическу. Но вот детали явно расходились с моей памятью:
фарфоровая кожа, ровные белые зубки и пухлые малиновые губы. А где
мои вечные синяки под глазами от недосыпа? Где брекеты, которыми я
пыталась выпрямить передние зубы, и вечно сухие губы от морозов и
зимних ветров?
Не то чтобы я по всему этому вдруг
резко заскучала, но чувствовала я себя в этом почти идеальном теле
странно. Разве что ощущение портило состояние, словно я вот-вот
слягу на неделю с вирусной простудой.
Насмотревшись в зеркало, я вышла в
зал и по дороге была перехвачена вот этим самым типом со словами:
“Лорелея! Наконец-то, тебя так долго не было, мне уже ждать
надоело!” Тут мужчина подавился словами и торопливо поправился,
усаживая меня за столик: “То есть забеспокоился, все ли у тебя
впорядке”.
Сопротивляться усаживанию я не
стала. Тем более настаивал не только франтоватый собеседник, но и
стул. Буквально четырьмя аргументами ножек и бархатной подушечкой
для мадам сижу. А голова все еще кружилась.
Но, кстати, почему Лорелея? Из этого
правильно было только “Лора”. Точнее Лариса Ивановна Быстрова.
Студентка второго курса юридического университета.
