- Как ты посмела поднять руку на
патриция и его жену? – спокойным голосом поинтересовался у меня
аристократ. - Ты знаешь, ведьма, что за нападение тебя
четвертуют?
Меня передернуло от отвращения.
Это был тот самый невыносимый тон
человека, который одинаковым голосом интересуется у повара в каком
вине вымачивали фазана к обеду и так же равнодушно отправляет раба
на дыбу.
В зрачках мужчины светилась
невыносимая жажда крови, а тонкие холеные пальцы мелко подрагивали
от предвкушения. Даже возбуждения от скорой расправы…
Нет, я, конечно, понимаю, что мой
внешний вид – две растрепанные косы, перетягивающий каштановые
волосы ремешок с височными кольцами, зеленая юбка и рубашка с
коротким рукавом – создавали весьма далекий от добропорядочной
гражданки образ. Но почему сразу – ведьма?!
Ах да, еще же татуировка на руке,
которая все еще горела зеленым магическим огнем. Что ж, пусть так…
И все равно “ведьма” звучало слишком уж неприятно. На вечнозеленом
острове Эрин таких как я называли чародеями. Друидами. И это было
совсем другое дело.
Бояться я и не думала. Уж всякое
бывало за мою, пусть недолгую восемнадцатилетнюю жизнь. Разве что
сама абсурдность ситуации вызывала злость, потому что на самом деле
все было не так.
Совсем.
********
На форум я пришла с самого утра, еще
не было и девяти. Не сказать, что в городскую толчею Рима (1) меня
погнала нужда или какое-то дело. Скорее желание сбежать из дома,
где еще с рассвета служанки под командованием мамы наглаживали
белоснежные церемониальные одежды.
А еще носили вазы с цветами, жарили
перепелок и принимали письма от бесчисленных клиентов и
вольноотпущенников (2). И это пугало даже больше чем сама
предстоящая церемония Распределения.
Выбор между сверхзаботой матушки и
столичной суетой был очевиден. Пожалуй, именно потому, что здесь
никому не было до меня дела.
После полутемного атриума (3)
родительского особняка апрельское солнце ослепило, заставило
прикрыть ладонью глаза. Уши атаковал шум и гомон, издаваемый
бесконечным потоком людей и нелюдей со всех концов Земли.
В столице кого только не встретишь:
гортанная речь нумидийцев резко контрастирует с мелодичным говором
жителей Атлантиды, крики разносчиков соревнуются с руганью рабов,
зазывные приветствия торговцев тонут в лязге повозок и телег,
громыхающих по грязным булыжникам.
А еще – запах! Это второе на что
обращаешь внимание в этом городе. Точнее он сам вырастает на твоем
пути, захватывая в мясистые объятия храмового поборника. Или
портовой шлюхи. Цветная оболочка ярких одежд – домов, мощеных улиц,
храмов, статуй и фонтанов – а под ними вонь веками немытого «тела».
Миртовое масло и смрад мочи, стекающие по стене обмылки и аромат
специй у булочной, дорогие духи и скисшее пиво.
И это – Рим. Столица Мира.
Пробившись через суетливый римский
муравейник улиц, я прошла по цветочной улице и вышла к лавкам у
храма Кастора. Стрелка солнечных часов на площади указывала на
тигровые ирисы и еще не думала подбираться к следующему сектору
желтых тюльпанов.
Торговый день был в самом разгаре.
Перед самой большой лавкой были устроены деревянные подмостки, на
которых в ряд выставлены обнаженные мужчины, женщины и дети.
Помимо людей, здесь была привязанная
к колонне железной цепью дриада и несколько кентавров, своей
рельефной мускулатурой привлекавших восхищенные женские взгляды
всех возрастов.
Из одежды на рабах были лишь
набедренные повязки, да головные уборы: у кого-то гладкие шерстяные
колпаки, у кого-то лавровые венки. А на шее небольшие дощечки с
надписями.
Упитанный, благообразный мужчина,
напоминающий скорее жреца, чем работорговца, прогуливался перед
подмостками и грубым, но сильным голосом расхваливал товар,
обращаясь к толпе:
