— Подпиши, Амели, я давно все решил, —
ледяной тон мужа вгонял в истерику. Я не знала, как остановить
слезы, которые так сильно его раздражали.
— Прошу, не бросай меня, любимый! Все
будет хорошо, вот увидишь, — как же мне хотелось подняться с
проклятого инвалидного кресла, подойти к нему и крепко обнять! Но
мечты разбивались о суровую реальность, в которой я совсем не
чувствовала ног.
— Это не жизнь. Я так больше не могу.
Прости, но я не передумаю. Подписывай, — Харон макнул кончик пера в
специальные чернила и вложил мне в руку.
Четко выведенные буквы на белой бумаге
никак не складывались в слова. От слез, что катились по щекам,
пространство размылось. Но я прекрасно знала — это соглашение о
расторжении брачного договора. Уже битый час муж заставлял меня его
подписать. В то самое время за смежной дверью покоев находилась моя
сиделка. И я была уверена, что она слышит каждое наше слово. Такой
униженной я еще никогда себя не чувствовала, и столь больно мне не
было даже в тот день, когда я упала с лошади, повредив спину.
— Умоляю, Харон! Я же ни в чем не
виновата! Пощади! — разве я могла бросить попытки спасти наш брак?
Я любила его всей душой.
— Я тебя и не виню, но ты знаешь
вердикт лекаря, а он лучший в столице. Ты бесплодна! Уже больше
года я всеми силами пытаюсь поставить тебя на ноги, но это
бессмысленно! Всю оставшуюся жизнь ты будешь прикована к креслу, а
я буду гнить рядом с тобой в бездетности! Моему роду нужен
наследник! Я не позволю, чтобы на мне он прервался!
— Всего лишь год. Это вовсе не срок. Я
обязательно поправлюсь и рожу тебе сына, — перо задрожало в
онемевших пальцах и выпало из руки, на что дракон не на шутку
разозлился.
Харон стукнул по столу с такой силой,
что дерево затрещало, а я часто заморгала и быстро смахнула слезы с
лица.
— Поправишься? А с твоим пустым чревом
мне что прикажешь делать?! — от его крика зазвенело в ушах, а в
горле скопился ледяной ком обиды.
— Ты совсем меня не любишь? —
прошептала и подняла на мужа жалобный взгляд.
На меня смотрели такие родные и теплые
черные глаза, что в душе на миг что-то екнуло, но это лишь обман,
призраки былых чувств. Он непреклонен.
— Любовь пройдет, Амели, — он с
нежностью заключил мое лицо в ладони.
Я по привычке потянулась к его губам,
но Харон не позволил поцелую случиться. Отвернулся и запустил
ладонь в свои густые черные волосы, оттянул их и тяжело
вздохнул.
— Я без тебя умру, — проговорила сквозь
всхлип и поймала взгляд мужа, чтобы с жалостью заглянуть в его
глаза. Неужели сердце Харона настолько очерствело?
— Не умрешь. Отправишься в имение Кроу
вместе с сиделкой. Пойми, не могу я при тебе строить новую жизнь.
Подпиши соглашение и освободи нас от оков брака. Не заставляй меня
расторгать договор в одностороннем порядке. Тогда ты совсем без
ничего останешься и некому будет оплачивать даже сиделку. Забирай
поместье. Оно достанется тебе, если подпишешь. Драгоценности, вещи
— это все твое. На улице ты не останешься, — я не верила ушам,
будто это всего лишь страшный сон! Я проснусь и меня обнимет мой
самый красивый и верный муж. Любящий, нежный...
— Это жестоко, милый, ведь я так сильно
тебя люблю…
— Хватит! — оборвал он мою чувственную
речь, снова вложил в мою руку перо и указал пальцем на место для
подписи.
— Мы клятвы верности давали… —
взмолилась отчаянно, готовая разорвать проклятую бумагу в ту же
секунду.
— Подпиши, — прорычал так злобно, что я
не узнала в его голосе прежнего заботливого и доброго мужа. Моего
любимого дракона просто не стало, когда в доме появилась тетушка
Шаэла Кроу! Она разрушила нашу любовь, ядовитой змеей проникла в
нашу семью и отравила Харона. Это с ее подачи лекарь пришел и
поставил на мне клеймо бесплодия. Это она внушила племяннику, что
не будет у него жизни с женой-калекой. Служанка не раз мне сплетни
доносила, что дочку своей подруги она выгодно пристроить хочет в
роду Кроу, а я не у дел. Давно она от меня избавиться хотела и
сделала все, чтобы этот роковой день настал. И не найти мне больше
слов, не докричаться до сердца Харона!
