1
Он уже давно брел по улицам. Не замечая дома, прохожих, ничего. Просто выходил на улицу и шел, куда глаза глядят. Мог часами смотреть, как под ногами меняется асфальт на плитку, а плитка на асфальт, или смотреть на облака над головой. Натыкался на прихожих, они гневно что-то говорили ему в след, но он не слышал и не слушал их. Какая-то необъятная пустота в душе не давала ему покоя. Он потерял себя и больше не знал кто он. Зачем он живет? Просто делал это по привычке и все. Утром просыпался, когда уставал, ложился, спал. Очень часто крепко пил, чтобы погасить эту пустоту внутри, но не помогало. Не было ни каких чувств, ни каких эмоций. Все в душе словно было выжжено дотла.
Еще двадцать минут назад, стоя на крыше высотки и глядя вниз, думал, что будет, если он сейчас спрыгнет? Что это изменит? Кто станет жалеть о нем? Ему вообще не надо было рождаться. Родители отказались от него при рождении, оставив только имя. Он не кому не нужен. И так хотелось покончить все одним разом. Но почему-то остановила услышанная где-то фраза, что самоубийство это грех. Какая теперь ему разница грех это или нет, какая разница, что подумают другие? Но прыгать не стал, передумал. Никогда не куривший раньше, сидел на краю крыши, болтал ногами и курил одну за одной. И все-таки здесь было красиво и спокойно.
Город только просыпается ото сна, появляются яркие краски, начинается движение. Почему они, все кто там, могут жить, а он не знает как? Он не знал, на какой он улице, вообще в какой части города, да и какая разница? Он не мог избавиться от этого бесконечного чувства пустоты, даже когда хотел. Случались моменты, когда он несколько секунд ощущал себя живым и то, только когда дрался. Мышцы напрягались, дыхание учащалось, он слышал, как бьется его сердце и тогда, только тогда казалось, что ты живешь. Найти, с кем подраться проблем не составляло, достаточно было пойти в любой клуб или к любому бар ночью. А утром он жалел, что сделал это. В полиции уже знали его хорошо и здоровались за руку. Бесчисленное количество штрафов и предупреждений. Просили измениться, но не говорили как, а сам он не мог и не знал как. Ничего не приносило радости или разочарований, ничего не трогает, не беспокоит, не тревожит. Сплошная пустота. Всегда один, всегда сам с собой и уже привыкаешь к тому, что разговариваешь и споришь с собой. Одиночество становиться привычным, как друг, который всегда рядом, всегда с тобой и тебе уже вроде комфортно с ним находиться. У Алекса есть настоящий друг, и он изо всех сил пытался помочь, но все было не так. Не так просто. Надежды, что что-то уже измениться не оставалось никакой. Даже самой крохотной. Оставалось только существовать так, так как сейчас, плыть по течению этой не бурной, мутной реки под названием жизнь. Где один бессмысленный день перетекает в другой. А зачем? Кому он здесь нужен? Казалось, исчезни он, а никто и не заметит. Так ради чего все это?
Впереди посигналил автобус и только поэтому он обратил на него внимание. Девяносто пятый светилось сверху на табличке автобуса, припомнил, что этот автобус ходит до его остановки. Пошарил по карманам, нашел мелочь, должно хватить, решил ехать на автобусе. И не потому, что устал бродить по улицам, а скорее надоело думать обо всем этом, чтобы просто отвлечься. Зашел в автобус, пропустив пожилую даму с тяжелыми сумками, встал у заднего окна. Двери закрылись, автобус тронулся. И тут он увидел девушку, которая бежала вслед за автобусом, размахивая руками, чтобы тот остановился. Не отдавая себе отчета, он свистнул на весь автобус и нажал на кнопку над дверью « связь с водителем». Это сработало, автобус остановился, двери распахнулись. Все пассажиры вопросительно смотрели на него, мол «ты чего хотел то»? Девушка заскочила в салон и едва слышно сказала «Спасибо». Она посмотрела ему в глаза прямо и открыто, своими огромными голубыми глазами, всего может быть только пол секунды, но ему показалось , что это была вечность. Грудь словно сдавили тисками, стало трудно дышать, он слышал в собственных ушах, как бешено, стучит его собственное сердце. Он был в смятении, что вообще происходит и почему сейчас? Но ее глаза уже исчезли в толпе других пассажиров. Двери закрылись, автобус двинулся дальше. Он долго приходил в себя, мотал головой, словно хотел стряхнуть это наваждение с себя. Пытался сам себе объяснить, что это было, но не смог. Бешеный стук сердца прекратился, но волнение не уходило. Понял четко только одно, он должен еще раз посмотреть ей в глаза и все проверить. Может это просто случайность, и она к этому всплеску не имеет никакого отношения. Развернувшись лицом в салон, быстро рассмотрел всех и не увидел ее. Отчаянье и страх, что он больше не увидит этих глаз, быстро ворвались в его душу, стало больно. Не выносимо больно. « Но почему я это чувствую? Надо что- то делать. Не исчезла же она из автобуса?». Он начал продвигаться в середину салона извиняясь и протискиваясь. «Хвала Богу!» Она сидела у окна, достала из черной лаковой сумочки белые наушники, вставила их в телефон, торопливо маленькими пальчиками разобрала провода, вставила один в ушко , затем второй, полистала что-то на экране, немного улыбнулась уголками губ и закрыв глаза насладилась музыкой. «Знать бы что она слушает!» подумал он.
