Жена завела поклонника.
Настоящего, всамделишного поклонника. Завела – и ничуть не стеснятся.
Более того – она сутки напролёт трещит о нём.
– Антону нужна девушка! – сообщает она мне доверительно и экзальтированно, и капельки хрустальных слёз блестят в уголках её бездонных глаз. – Антон погибнет без любви! Сопьётся, сядет на иглу, сгниёт на арестантских нарах. Может быть, познакомить его со Светой?
Света – наша подруга, душа немногочисленной компании (собственно, тремя личностями и исчерпывающейся), ангел-хранитель, заводила-терминатор, экстремист-экстремал, разбитная пьяница, а ещё глубоко несчастная девушка тридцати восьми лет с двумя неудачными замужествами за плечами.
Мне страшно лишь от одной мысли, что эта чудная девушка, которую я однажды гладил по попе – и вовсе не по-дружески, а с желанием (и она даже не подумала выдать меня жене), достанется этому законченному дебилу. Пусть и в качестве душевной утешительницы.
О, он воистину дебил! Сморчок. Доходяга. Люмпен-пролетарий с большими глазами бездомной собаки. Электрик с зарплатой в тридцать тысяч рублей.
Ну как, скажите мне на милость, как можно впасть в симпатию к такому чмошнику?!
– Мы всё-таки выше в пищевой цепочке, – пытаюсь вразумить я её. – Мы представители предпринимательского сословия. Мы имеем магазин, а значит смысл жизни. Мы отдыхали в Мексике, видели Чичен-Ицу, а он что?
– Ему надо помочь, – глядит она на меня с тем же щенячьим безумием, каким взирает на очертания реальности её недоразвитый поклонник.
Эта псиная ласковость (она же – псиная потерянность) проявляется в людях только по одной причине. От безнаказанности.
Бегство от реальности – вот всему причина. Паралич ответственности.
Проще, неимоверно проще превратиться в безответственного электрика, который до сих пор слушает музыку 80-х (а этот дебил так и делает), живёт с мамой, дрочит на Наташу Гусеву из «Гостьи из будущего» и носит классические брюки со стрелками, чем организовать свою жизнь с пользой для общества и обеспечивать стабильной работой троих человеческих муравьедов.
Да, их трое. Продавщица Вера, продавщица Ляйсан и водитель Заурбек. Отделение ковчега, только без пар. Плывущие по течению щепки, которым необходимы направляющие. Руки или бортики – неважно. Без них они заплывут в покрытый ряской отстойник или будут поглощены стремительными завихрениями водопадов.
Они не могут сами по себе. Им нужны мы.
И меня немало удивляет эта щенячья потерянность в жене, которая циник и каратэка, которая сплёвывает набежавшие сопли в соседский колодец и даёт мне подзатыльник, если я растерялся и засмотрелся на бесполезные прелести мира.
Мы заряжаем друг друга энергией ци, мы беспощадны к себе и к муравьедам, наши затылки – скопление шишек от щедро подаренных друг другу подзатыльников. Я безумно счастлив, что обрёл на жизненном пути такого беспощадного садиста – и отвечаю ей отточенной взаимностью.
Это очень важно – валтузить друг друга, чтобы не застояться и не растечься. Морально, физически, астрально – без разницы. Валтузить и валтузить – чтобы двигаться, чтобы быть злым, чтобы жить.
По крайней мере, свою Марину я знал именно такой. До недавнего времени. До того самого злополучного момента, когда в зале пропал свет и никакие заклинания шаманов вместе с богатствами мира были не в состоянии вернуть его к жизни.
Блин, меня просто восхищают такие моменты! Такие солнечные и пронзительные моменты, в которые познаётся сущность этой вдохновенной вселенной. В доме идёт ремонт. Во всём десятиэтажном двадцатиподъездном жилом блоке, человейнике и почти самостоятельной планете, идёт капитальный ремонт, один из робких мазков которого – замены электрических щитов. Да-да, тех самых, что расположены на лестничных площадках.
