ЧАСТЬ 1
В этом городе убийство – это
своеобразная форма развлечения.
Знакомство
Конец октября. Самое промозглое и гадкое время года: уже слетела
золотая листва, смешиваясь с землёй и мусором, погасли последние
отблески лета. Целыми днями льёт противный дождь, переходящий в
колкую морось, ветер если не ледяной, то где-то близко от того.
Унылая пора и далеко не очарование очей, особенно, в столице.
Вот и сейчас противный мелкий дождик заставлял ёжиться и
кутаться в плащ, ветер гонял по дорожкам и тротуарам пожухлые
листья.
У входа в здание Бюро судебно-медицинской экспертизы меня
встретил седовласый серьёзный мужчина. Внимательно изучив меня с
ног до головы, строго поинтересовался:
- Вы к кому?
- По распределению на работу к профессору Ренару Лефевру. – я
чуть улыбнулась.
- Проходите, - кивнул мужчина и, посторонившись, пропустил меня
в здание.
Поднялась на второй этаж и отыскала нужную дверь. Неожиданно
заболела голова. Я чуть поморщилась, загоняя неприятные чувства
вглубь, чтобы они не мешали: мне предстоял важный разговор.
Профессор Лефевр был одним из ведущих специалистов в области
криминалистики и судмедэкспертизы. Для того, чтобы попасть к нему,
мне пришлось упорно трудиться все четыре года в университете.
Многие ошибочно думают, что судмедэксперт — это тот же
патологоанатом. Но это совершенно не так. Если патологоанатомы
работают в основном с телами людей, умерших от заболеваний в
больницах или дома, то судмедэкспертам достаются самые, пожалуй,
сложные случаи: убийства, ДТП, самоубийства, несчастные случаи,
скоропостижная смерть в молодом возрасте. Помощь следствию для
таких специалистов обязательная, дача пояснений, выезды на места
происшествий, работа с судами и медработниками.
Почему же я выбрала именно эту специальность? Во-первых,
хотелось профессию не скучную и интересную, во-вторых, полезную для
общества. Помню, когда я поступила на первый курс, тётя всё
переживала, что это совсем не моя профессия. Да, это противоречит с
моим внешним обликом: невысокого роста, худенькая, похожая на
старшеклассницу. Многие друзья говорили, что представить меня,
вскрывающей труп, невозможно. Никогда не понимала, почему внешность
должна влиять на выбор профессии.
Я ещё раз проверила адрес в записной книжке смартфона:
Кабинет 255. «Отделение судебно-медицинской экспертизы.
Лаборатория».
Я постучала.
- Войдите! – раздался раздражённый мужской голос из-за
двери.
Я вошла.
Белые кафельные стены, мраморные столы. На одном из столов –
труп. В ногах у трупа небольшой столик вроде подноса для кофе, но я
знала, что на нём не кофе, а баночки с формалином для кусочков
органов, которые берутся на микроскопическое исследование, а ещё
инструменты. Чуть в глубине у стены находились холодильные камеры,
предназначенные для непродолжительного хранения тел.
Офисный стол у единственного узкого окна, напротив двери,
заваленный бумагами, за ним сидит белобрысый худой парень моего
возраста, может, чуть старше, и нервно грызёт ручку. Рядом с ним,
опершись руками на столешницу, стоит миниатюрная японка. У
секционного стола, на котором лежит труп, я заметила ещё одного
сотрудника. Небольшого роста, в круглых очках, его волосы выкрашены
в яркий красный цвет. Он увлечённо ковыряется скальпелем в трупе.
Одеты все трое в белые халаты.
Я ощутила себя мебелью, так как на меня не обратили никакого
внимания. Хотя ведь кто-то разрешил мне войти.
- Что скажите, рыцарь секционного ножа и пинцета, отчего умерла
наша пациентка? - повернулся белобрысый парень к своему
красноволосому коллеге. Девушка смешно фыркнула.
- Дамиан, что за ребячества?
- Я думаю, Бай-ху не обидится,- он улыбнулся девушке. – Итак,
полиция, - он постучал ручкой по бумажкам у себя на столе, -
требует подробностей. Я жду, мой друг.
