Глава 1
Комплекс неполноценности у Евгения
Лычкина развивался, подобно новорожденному ребенку: ни по дням, а
по часам. Особенно тяжело приходилось утром. Глава семьи пробовал
оказаться полезным: вставал приготовить горячий завтрак и
сварить кофе. Жена цедила сквозь зубы бессмысленные приказания,
дочь сидела в наушниках.
Оставшись один, Лычкин подходил к
окну, чтобы увидеть, как, кроме семенящей на каблучках дочки и
по-утиному переваливающейся Майи, по улице спешат многие
счастливчики, у которых есть то, что он не мог найти вот уже больше
года. Евгений даже не предполагал, что будет с завистью
смотреть на почтальона или продавца газет. А ведь он считал себя
достойным, если уж не директорской должности ресторанного
заведения, то уж совершенно точно ее замещающей. Ведь тот случай
увольнения из закусочной, где он работал менеджером, был воспринят,
как знак: пора найти работу с достойной зарплатой. Энтузиазм, с
которым Евгений рассылал резюме по газетам и сайтам, спускался вниз
по эмоциональной шкале, конкурируя с понижающимся уровнем желаемой
зарплаты. Как назло, ссора с директором случилась незадолго до
кризиса. Упреки жены, с трудом справляющейся с кредитами,
заканчивались скандалами с обвинениями в невостребованности Евгения
на рынке труда, а заодно и в мужской неполноценности.
Долгожданный звонок раздался
вечером, когда домашние, откушав приготовленного главой семьи
сырного супа и суфле из семги, занялись своими делами. Закончив
разговор, Евгений Владимирович, расправив плечи, зашел в гостиную,
где его дочь, как он считал, убивала время перед ноутбуком, тусуясь
на форумах.
- Ну вот, наконец, дождался! –
выдохнул Лычкин. – Достойную работу предложили.
- И где? – спросила Ася, продолжая
отстукивать на клавиатуре виртуальное послание.
- Директором ресторана «Золотой
павлин».
На мгновение Ася оторвала взгляд от
экрана.
- Пап, да ты чего?! Забудь! Тебя из
закусочной уволили, а тут крутейший ресторан.
- А тебе-то откуда про ресторан
известно? – проглотив оскорбление удивился отец семейства,.
- Катька рассказывала. Она там с
родителями часто обедает. А ты сам знаешь, сколько у них бабла, –
Лычкин кивнул: отец вышеназванной подруги упоминался в их семье
очень часто. Жена его могла позволить себе не работать, а дочь чуть
ли не каждый день смущала одноклассников новыми нарядами. – Так что
можешь не париться.
- А я все-таки попробую, - упрямо
заметил Евгений.
Поймав насмешливый взгляд карих
глазенок, Лычкин отвернулся к окну. Решил поделиться радостью с
доченькой, вот и получил. Давно уже они перестали понимать друг
друга.
Старенький ноутбук завис, и Ася,
воспользовавшись моментом, попыталась беспристрастным взглядом
оценить отца в должности директора. Сутулая фигура в застиранной
футболке, обтягивающая брюшко, мешала воображению. Закрыв глаза,
Ася мысленно одела отца в шелковый костюм, дала в руки дорогущий
мобильник. В довершении образа уложила разлохматившиеся кудряшки и
сбрила трехдневную щетину, переодела стоптанные тапочки в
сверкающие новые ботинки. Улыбнулась разыгравшемуся воображению –
она была бы вовсе не против такого папули – и вздохнула,
возвращаясь в реальность.
- Тебе даже не в чем пойти на
собеседование.
- У меня есть новый костюм, -
заметил Евгений, глядя на играющих с мячом мальчишек во дворе.
- Даже не называй костюмом тот
отстой, который ты купил по дешевке, - подражая голосу отца,
добавила Ася. – А уж если ты свой древний мобильник достанешь из
кармана, всё будет кончено. Лучше оставь его дома.
Евгений Владимирович повернулся к
дочери. Кто дал ей право так разговаривать?! Ася, всегда чутко
улавливающая настроение, поняла, что переборщила, но уже не могла
остановиться.
